"Машина времени в медицину" перенесла во времена без антибиотиков и презервативов

Перед началом экскурсии в особняке Марков-Вогау, где находится медицины, всем раздали электрические свечки. За белыми дверьми нас ожидало путешествие в прошлое – история о том, как первый народный комиссар Николай Семашко изменил систему здравоохранения. 

Подвиг Бонч-Бруевич

Мы сразу перенеслись в 1918-й, в кабинет, где за массивным дубовым столом сидел сам Семашко, а рядом – его соратница, врач Вера Бонч-Бруевич. Актёры играли их очень убедительно.

Перед Семашко остро стояла проблема детской смертности. И он сделал многое, чтобы дети росли здоровыми. 

В те времена грудничков туго пеленали и затягивали свивальником (плотным ремнём). Так женщина, работая в поле, знала, что с малышом ничего не случится. Это было негигиенично, дети получали травмы (например, дисплазию тазобедренного сустава, из-за которой ходить не могли). Семашко был против пеленания и организовал просветительскую работу. Женщин при нём многому обучали заново. Он же первым ввёл отпуск по беременности: 8 недель до и 8 недель после родов, с сохранением рабочего места. 

А его соратница, Вера Бонч-Бруевич, активно боролась с детским голодом. Заражённая испанкой, она поехала на партсобрание, чтобы утвердить школьное питание. Когда вернулась, её температура подскочила до 42 градусов, и со словами "Теперь можно спокойно умирать – дети будут накормлены" Бонч-Бруевич испустила скончалась.

Рассказав об этом, экскурсовод Наталья Лебедева, которая играла для нас Веру, сняла очки – как раз такие носила её героиня – и предложила оставить свечки на столе рядом с портретом самоотверженной женщины. Все так и поступили. 

Кровь на стекле

В следующем зале "шла борьба" со страшными эпидемиями. В начале XX века испанка унесла около миллиона жизней в России. Николай Семашко, принимая меры, сделал обязательной диспансеризацию. Появлялись всё новые методы диагностики. 

Наталья показала на витрину, некоторые приборы на ней многие из нас в глаза не видели. 

– Вот тонометр, вот фонендоскоп, вот зеркало Лора. Скарификатором – прибором для прокалывания кожи – брали тогда кровь, а ранку дезинфицировали паром, – рассказала нам Наталья. – А вот это счётчик для забора крови.

Я разглядела что-то похожее на узкую печатную машинку коричневого цвета. 

– Такие счётчики использовались в лабораториях вплоть до 70-х годов, – продолжила экскурсовод. – Анализ лаборанты делали без использования консервантов, потому что их не было. Девушка брала кровь – и сразу на стекло. Смотрела в микроскоп и высчитывала количество лейкоцитов, базофилов и других компонентов крови, внося данные в этот счётчик. 

На другой витрине мы уже видим первые лекарства. Баночки, скляночки и коробочки, похожие на те, в которых когда-то продавался зубной порошок. 

Манекен с фурункулами

Рассматривая уникальные шрифты на этикетках, произведениях искусства начала прошлого века, я поворачиваюсь и пугаюсь: нога касается чего-то мягкого. 

Замираю и медленно опускаю глаза – на полу манекен в человеческий рост, в чёрном джемпере, накрытый белой тряпочкой. 

– Это переболевший оспой, – показывает на него Наталья. – Видите, он рябой, как раньше называли таких людей.  После оспы на коже оставались вмятинки от фурункулов.

Манекен лежал прямо перед витриной с советскими плакатами, которые создавались для борьбы с брюшным тифом и малярией. На них лозунги: "Мойте руки перед едой", "Пейте воду только кипячёной", "Проветривайте" и "Держите помещение в чистоте". Вроде бы прописные истины, но тогда подобные лозунги действительно спасали. Брюшной тиф, который переносили в основном вши, смогли победить благодаря гигиене, к которой приучали население как раз на этих плакатах. А победе над малярией, по словам Натальи, мы во многом обязаны школьникам. Летом в День комара они выезжали на водоёмы и с помощью огромных сачков вылавливали вертлявых личинок малярийных комаров. 

Пётр-сифилитик

Наталья подводит нас к страшной витрине. На ней занимательный рисунок про вымышленного Петра и его братьев.

– Пётр хотел любви, – рассказывает историю мужичка-сифилитика Наталья так, как художники подавали её советскому человеку. – Он нашёл для этого женщину вольную, которая согласилась любовь предоставить. И помимо любви наградила его сифилисом. Пришёл Пётр домой и передал его своей семье, и так широко он рассеял сифилис по волости. 

На плакате показательный суд на Петром.

Наталья уточняет, что презервативов в те времена, а это 30–40-е годы XX века, не было. Сифилис лечили двумя способами. Первый – ртутными втираниями в гениталии. Но тогда можно было отравиться ртутью. И второй – с помощью препарата "Сальварсан", предтечи антибиотика. Его делали на основе мышьяка, часто случались передозировки. Опасное для жизни лечение!

В конце рассказа экскурсовод пригласила всех нас к столу, на котором стояла ваза. В ней были презервативы в упаковках со смешными рисунками. И, видимо, Пётр-сифилитик всех так напугал, что ваза опустела с невероятной скоростью.

Читайте также: Московские учёные надеются, что ошибок косметологов станет меньше благодаря науке