Во всём виноваты мужики
Издревле сказки не были детскими. Они рассказывались взрослыми для взрослых, а рассказчиками были мужики. Чем страшнее и омерзительнее была сказка, тем с большим удовольствием её слушали и много раз пересказывали. Надежда Рычкова и Дмитрий Лебедев, лекторы и ведущие подкаста "Мрачные сказки", сразу шокировали аудиторию.
– Долгими зимними вечерами после охоты или рыбалки – а привезти улова надо было на всю деревню – мужики собирались у костра или в избе и слушали сказочные истории после тяжёлого трудового дня. С собой они специально брали умельца-сказителя, который мог не работать, но всё равно его кормили и всем обеспечивали, – говорит Надежда. – Женщины и дети такие сказки не слушали.
– После того как сформулировали концепцию детства и поняли, что у детской психологии свои запросы, которые нужно удовлетворять, сказки начали адаптировать для детей. Они стали добрее, появился хороший финал, которого в исконных мрачных сказках часто не было, – подхватывает Дмитрий. – Когда сельские люди жили рука об руку с фольклором, для них это было обыденностью. Перебираясь в города, получая образование, человек снова стал интересоваться истоками, корнями и традициями предков. Отчасти это объясняет сегодняшнее увлечение тарологами, ворожеями и астрологами: мы по-прежнему пытаемся найти объяснения тому, чего не понимаем. Не так уж далеко ушли от славян прошлого, которые, объевшись на ночь, считали, что ночью на грудь сел домовой, а это вовсе не одышка от переедания.
Откуда взялись мрачные сказки
В древние времена люди не могли многие явления объяснить. Ответы на повседневные загадки они искали в историях – быличках. "Дядька сказывал, а ему дед, как его прадед в лес ходил, а там леший его завертел, и переобулся он в воздухе" или "Выйдешь в поле работать в полдень – в самое пекло, полудница тебя настигнет и вырубит, будешь валяться в беспамятстве, повезёт, если очнёшься". Надежда и Дмитрий объясняют: былички отличаются от сказок тем, что события в них действительно случались, но только потусторонними силами объяснялись. А сказки — истории фантазийные, никак не могли в реальности случиться.
– Считается, что у древних славян, как и у других народов, были суровые обряды инициации, – объясняет Дмитрий. – И отсюда эти сказочные истории о путешествиях в загробный мир, где, чтобы выжить, нужно пройти испытания. Путь героя ради обновления. Сейчас бы это назвали "получить новый социальный статус".
– Например, мальчик попадает к Бабе-яге, а она в сказке слепая. Откуда? Детям, с которыми проводили обряды инициации, тестом залепляли рот и глаза. Они не могли ни говорить, ни видеть – было жутко страшно. Эти ужасы переносили на персонажа, – рассказывает Надежда. – Или мальчика, чтобы повзрослеть, жрица отводила в лес и бросала дня на три одного, без еды и воды. Выживет — молодец. Из этих серьёзных испытаний могли возникать те самые мрачные сказки, которые деревенские мужики рассказывали взахлёб.
Баба-яга — сказочный персонаж, а леший – нет
Откуда появилась самая известная героиня русских сказок, никто не знает. Превратилась ли она в людоедку из древней жрицы или была зарубежной змеёй, а только у нас стала милой старушкой. Главное, что Баба-яга всегда была ненастоящей, то есть не мифологической, как и Кощей Бессмертный, Змей Горыныч, говорящие животные, в отличие от леших, водяных, домовых – персонажей былинных.
– Баба-яга — страж между этим миром и тем, потусторонним, – говорит Дмитрий. – Она приобщает Ивана-царевича к миру мёртвых, тому самому Тридевятому царству. Кощей Бессмертный – повелитель загробного царства, а ещё владыка подземных сокровищ, как и Змей Горыныч. А вот избушка у Бабы-яги – не просто на курьих ножках.
– В самых известных сказках читаем: заходит Иван-царевич в избушку и видит – лежит Баба-яга, костяная нога, из угла в угол, а нос в потолок врос, – подхватывает Надежда. – Не потому, что старушка такая крупная, это избушка маленькая. На самом деле избушка — это гроб, Яга — покойник, причём первый покойник, потому-то она и страж между мирами. А курьими ножки "избушки" могли стать из-за внешнего сходства со стволами деревьев, чьи ветвистые корни как растопыренные куриные лапы. Был такой способ хоронить мертвецов – не в земле, а укладывать в гробы и вешать их на стволах деревьев.
Людям в сказках тоже отводится своё место, например, Илья Муромец, который 33 года сил набирался, а потом пошёл на подвиги, или Иван-дурак, который везде преуспел.
– Муромца наделяли героическим началом, потому что в сказках нужен был защитник — сильный и смелый борец со злом. Как у греков были Геракл и Персей, – говорит Дмитрий. – Другой герой, отличный от богатыря, Иван-дурак — совершенно чудесный персонаж. Он скорее чудак, у которого всё получается либо вопреки, либо потому, что он действует не так как все. Потому и молодец.
– Интересно и с женскими образами, – дополняет Надежда. – Героиня сказок бывает воительницей, домохозяйкой или ведьмой. Наши богатырши иной раз оказываются сильнее богатырей или вызволяют любимых хитростью. В то же время они покорны и послушны, за что и получают награду. А когда надо — идут и на колдовство. Причём так поступают не только "плохие", но и "хорошие" героини, вроде той же Царевны-лягушки.
Мифологическое сознание никуда не делось
Наш культурный код содержится в сказках, и он по-прежнему влияет на то, что сегодня происходит в информационном пространстве. Потребители сегодня в восторге от часов с жар-птицей, брошей с избушкой на курьих ножках и свечей с ароматом лешего. Сюжет многих фильмов построен по законам и принципам классической сказки, и мы сразу считываем истории про победу добра над злом, про любовь к ближнему и мораль. Мы до сих пор вспоминаем про домовых, когда что-то гремит в доме, забывая про сквозняки, или плюём через левое плечо, чтобы ничего плохого не случилось.
– Некоторые модели поведения в нас заложены с детства. Например, кому-то бабушка советовала умыться через тыльную сторону дверной ручки, если плохо себя чувствуешь А то вдруг сглазили? – поясняет Надежда. – А что-то может дремать в нас с рождения. Учёные выяснили, что даже ни с чем не связанный бред сумасшедшего чётко строится именно по мифологическим сюжетам.
– Согласно исследованиям, уровень образования не влияет на нашу потребность в мифологическом мышлении, – добавляет Дмитрий. – Мы живём в XXI веке, ратуем за науку, но всё равно смотрим в зеркало, если возвращаемся, боимся женщину с пустыми вёдрами и стучим по дереву. Потому что мозг, если захочет, всему найдёт подтверждение. Потому что человеку важно верить. Так уж мы устроены.