Из мастерской художника Константина Маковского было невозможно уйти без кокошника

В Подмосковье, похоже, нашли идеальный ход для развития внутреннего туризма: отреставрировать исторический архитектурный объект, организовать в нём современное выставочное пространство и привезти туда картины. Оказалось, что это не просто привлекает на подмосковные маршруты новых любопытных туристов, но и удивительным образом вдыхает новую жизнь и в полотна-путешественники. Приехавшие в подмосковные городки "погостить" шедевры живописи, покинув многометровый размах столичных музейных залов, вдруг становятся камернее и ближе зрительскому сердцу.

Именно так переживались любителями живописи пейзажи Левитана, Саврасова, Поленова и Коровина, которые этой осенью в Звенигородском музее-заповеднике перекликались с красками за окном, а теперь зима позвала в дорогу в старинный Серпухов. Здесь рядом с розовым особняком Серпуховского историко-художественного музея (который заслуживает отдельного рассказа) местные власти отреставрировали старинный Каретный сарай, в который привезли работы братьев-художников Константина и Владимира Маковских. Работа проделана огромная, со столичным размахом: организаторы собрали 87 картин из 12 главных музейных сокровищниц  России – Эрмитажа, Русского музея, Третьяковской галереи, ГМИИ им. А. С. Пушкина, художественных музеев из Самары, Саратова, Нижнего Новгорода, Ульяновска и других.

Масштаб проделанной работы соответствует теме. Константин и Владимир Маковские были частью настоящего художественного клана: практически все члены семьи были связаны с искусством. Отец братьев, Егор Иванович Маковский (1802–1886), был художником, коллекционером и основателем Московского училища живописи, ваяния и зодчества, которое оба брата-художника и окончили. Их брат и сестра, Николай и Александра, тоже были художниками, а ещё одна сестра, Мария, певицей. Для масштабной экспозиции хватило творчества самых знаменитых из братьев.

После окончания училища старший из них, Константин, отправился в Петербург в Академию художеств, а Владимир остался в Москве. Константин приобрёл столичный лоск и стал светским живописцем: портрет у него обязан был заказать каждый уважающий себя его современник, включая императора Александра II (потом он даже ездил в США и писал президента Рузвельта). А Владимир стал одним из лидеров Товарищества передвижников, выставлялся с ними на протяжении многих лет (у Константина увлечение передвижничеством продлилось относительно недолго), приобрёл уважение в демократической среде и преуспел в жанровой живописи.

– Несмотря на то что жили художники больше ста лет назад, их творчество довольно долго сохраняло актуальность: так, бытовой жанр, в котором работал Владимир, хорошо понятен и по сей день – не случайно его картины в советские годы были на страницах школьных учебников, – рассказывает Жанна Алейникова, директор Серпуховского историко-художественного музея.

В большом артистическом доме Маковских бывали Гончаров, Гоголь, Пушкин, Островский – исследователи насчитывают среди друзей семьи 13 известных писательских имён. Вообще для второй половины XIX века характерно взаимопроникновение литературы и живописи: художники стремились к сюжетности и "литературности", а писатели старались живописать словом. Каждый из братьев отдал должное отечественной словесности: на выставке есть и роскошный "Демон" Константина по одноимённой поэме Лермонтова, и масса сюжетов Владимира, будто списанных из рассказов Чехова и Тургенева (художника даже называли "Тургеневым живописи"). Проводя параллели с литературными жанрами, организаторы выставки говорят, что Владимир был мастером короткого рассказа, а Константин тяготел к эпическому жанру, поэме. Эта связь с литературной составляющей отражена и в архитектурном решении экспозиции: стены выставочных залов выполнены в форме книжных страниц, а книжные закладки стали одним из базовых элементов графики выставки.

Владимир стремился к документальности своих картин и добивался её, сам становясь участником изображаемых сюжетов – известный бытописатель Москвы Владимир Гиляровский рассказывал, что часто художника нельзя было отличить среди посетителей богадельни, в толпе на рынке или в судебном приказе. Красноречивые сами по себе, без дополнительных пояснений, сюжеты Владимира Маковского размещены на выставке в литературном контексте, в том числе звуковом: некоторые из разбросанных по выставке цитат можно прослушать в записи актёров Серпуховского музыкально-драматического театра. Кроме них, звучит музыка композиторов, бывавших в доме Маковских – Михаила Глинки, Сергея Танеева, Антона и Николая Рубинштейнов.

Различать творчество братьев на выставке помогает не только тематическое разделение, но и цвет: стены с картинами Константина окрашены в цвет какао, а панели с полотнами Владимира – жемчужно-серые. 

Но даже тот, кто не сразу вспоминает, какие картины связаны с именами Маковских, наверняка знает какие-то из их "головок" – так художники между собой часто называют женские портреты. "Головок" больше всего было в багаже Константина. Он был трижды женат (первая его супруга умерла во время путешествия с мужем в Каир), и каждая из жён давала для него идеал, который отражают все его женские портреты (причём не только изображения супруги). "Глазки побольше, губки поменьше" – многие портреты художника соответствовали этому рецепту красоты, который художнику дал образ его второй супруги Юлии. 

– Когда ему говорили, что, дескать, ну зачем так идеализировать, то он парировал, что женщины так быстро меняются, что через какое-то время они и сами не помнят, как выглядели раньше, – рассказывает Жанна Алейникова.

И особенно знамениты женские портреты Константина Маковского в кокошниках: в его мастерской была целая коллекция этих аксессуаров и часто он, создавая очередное изображение на заказ, шёл на хитрость. Когда портрет клиентки был почти дописан, художник предлагал ей передохнуть, выходил из мастерской и как бы невзначай оставлял её наедине с кокошниками и старинными русскими украшениями. Женщина ожидаемо начинала их примерять, в этот момент "неожиданно" возвращался художник, издавал восхищённое восклицание и быстро набрасывал эскиз, который потом превращался в портрет – так вместо одного заказа клиентка уходила из мастерской с двумя.

Читайте также: На выставке средневековых граффити в Коломенском посетители обнаружили рыбку Дори