Его называли футбольным наследником Стрельцова. Юркий, техничный, умевший сыграть тонко, нестандартно, Кожемякин напоминал прославленного торпедовца, хотя и играл за другую столичную команду – "Динамо". С подачи Константина Бескова форвард дебютировал за "бело-голубых" в 1970 году, а громко заявил о себе в следующем сезоне: забил 8 мячей в чемпионате, а на юношеском Евро стал лучшим снайпером, в семи матчах отличившись пять раз. Чуть позже он попал в первую сборную.–
Бесков говорил: "Растёт второй Стрельцов", – вспоминает Анатолий Байдачный, одноклубник Кожемякина по "Динамо". – Он отлично видел поле, здорово играл головой, мог отдать интересный пас. В атаке юношеской сборной СССР я действовал справа, слева – Блохин, а Толик играл на ответственной позиции в центре. И самым талантливым из нас был именно он.
Бомбардирские успехи
Самым успешным в карьере Анатолия вышел сезон-73. С 16 голами он стал вторым в списке лучших бомбардиров чемпионата, помог "Динамо" взять бронзу. Кожемякин женился, у него родилась дочь, клуб выделил ему двухкомнатную квартиру возле станции метро "Аэропорт". Но тот год омрачили серьёзные проблемы со здоровьем.
– В Днепропетровске вратарь навалился ему прямо на колено, – рассказывает Байдачный. – Толик получил жуткую травму – разрыв крестообразной связки с повреждением двух менисков. Это была трагедия, фактически целый год потом он лечился. Только выздоровел, начал играть, и тут...
Олег Блохин говорил: "Что мне Шевченко? Вот бы в нападение такого игрока, каким был Кожемякин". Анатолий Байдачный, экс-нападающий "Динамо", бывший тренер сборной Белоруссии
В гостевой встрече с тбилисским "Динамо" (0:0) в начале октября Кожемякин вышел в основном составе. Неделю спустя он должен был сыграть в Москве с "Торпедо". Но за день до этого Анатолий пожаловался новому тренеру команды, Гавриилу Качалину, на недомогание. Тот разрешил ему пропустить игру. По словам Байдачного, на самом деле нападающий был здоров:
– Сыграла роль обида. Он восстановился, долго боролся за возвращение в состав, неплохо сыграл в Тбилиси. Всё шло нормально. Но перед дерби с "Торпедо" его выпустили в матче за дубль. Он не чувствовал себя резервистом и в итоге сказал, что плохо себя чувствует.
Есть и другая версия – якобы Кожемякин схитрил, ведь очень хотел сходить на рок-концерт, а перед матчем надо было находиться на базе в Новогорске. На концерт он и правда попал.
– Я об этих его планах не знала, думала, что он с командой, – рассказывает Наталья Кожемякина, вдова футболиста. – Толя пришёл домой в двенадцатом часу ночи, и мы поссорились. Не смертельно, конечно. Легли спать. В пять утра я проснулась – его нет рядом. Посмотрела в квартире – нигде нету. Я ничего не поняла. Потом пошла гулять с ребёнком, а когда возвращалась, приехал Лев Иванович Яшин (в ту пору начальник "Динамо". – Прим. ред.), другие люди. Мне сообщили, что Толя в больнице. Я ещё подумала: может, опять что-то с ногой? Никто не говорил, что случилось. Только когда я решила ехать в больницу, мне сказали правду: "Не надо. Это уже ни к чему".
"Жуткий крик и хруст костей"
В полчетвёртого ночи Кожемякин поймал такси и отправился в Измайлово к другу Анатолию Бондаренко. Тот не был футболистом, но ребята выросли в одном дворе, оба увлекались современной музыкой. Из зарубежных поездок динамовец привозил тёзке пластинки модных исполнителей.
– Это была суббота, он знал, что мои родители на даче, – вспоминает Бондаренко. – Посидели часик, перекусили, выпили бутылку шампанского, музыку послушали. Я отдал Толику денег за проданные пластинки. Утром он принял душ, мы позавтракали и без двадцати десять вышли. Собирались в соседний двор, где ребята гоняют мяч.
Юноши зашли в лифт на 7-м этаже. На полпути кабина внезапно остановилась. На вызов диспетчера никто не реагировал.
– Минут через 10 слышим грубый голос с матерком: "Чё, застряли там? Вот и сидите". Как оказалось, это пьяный лифтёр шёл наверх, в машинное отделение, – продолжает Бондаренко. – Мы попытались сами открыть двери. Толик ещё шутил: "Надо сделать щёлку, чтобы нам сосисочку сунули пожрать". И вдруг внутренние двери щёлк – приоткрылись сантиметров на десять. Смотрим: мы застряли чётко между этажами. Зазор от пола кабины до верхнего косяка сантиметров 50–60. Решили двери внизу раздвинуть, сесть на пол и прыгать ногами вперёд. Говорю: "Толь, давай". "Нет, я долго буду, лучше ты первый". Он стал держать двери, и я быстренько выполз. Потом полез он. Толик был в голубых джинсах, которые только-только привёз из Швеции, и очень боялся их запачкать. И так и эдак – всё-таки пришлось сесть на пол. Едва он ноги полностью высунул наружу, лифтёр включил лифт, и тот рванул вверх. Дальше – жуткий крик и хруст костей. Расстояние между кабиной и стеной шахты – 7–8 сантиметров, его протащило на три этажа через этот крохотный зазор. Дверь лифта этажом выше распёрло, как арбуз. Оттуда брызгала кровь. Потом тело упало вниз, в шахту.
Уголовное дело тормознули
По признанию Бондаренко, он не сразу осознал, что произошло:
– Быстро сбежал вниз, приоткрыл двери лифта: "Толик, Толик, сейчас я что-нибудь сделаю". А кругом никого нет. У входа в подъезд был телефон-автомат, я звоню в скорую. Мне говорят: "Бросьте трубку, прекратите баловаться". В итоге всё же приняли вызов. Но первой приехала милиция. Врачи потом перед ней отчитались: "Всё бесполезно, человек уже мёртв". Хоронили Толика в закрытом гробу. Он был изуродован страшно, лица не осталось. Но врачи объяснили, что из-за шока он даже не почувствовал боли.
Проститься с Кожемякиным пришли тысячи болельщиков:
– На панихиде на стадионе "Динамо" было пол-Москвы. Футболисты встали вокруг меня в два кольца, чтобы меня не пришибли. Было открыто уголовное дело. Пару раз мне приходилось разговаривать на эту тему с Яшиным. Но дело тормознули на уровне районного отделения милиции. А вот Льва Иваныча уволили с должности начальника команды "за плохую политико-воспитательную работу". Нужно было кого-то сделать крайним. Хотя он, конечно, этого не заслужил.
Анатолий КожемякинРодился 24 февраля 1953 года в Москве. Воспитанник "Локомотива". За "Динамо" провёл 62 матча чемпионата СССР, забил 24 мяча. За сборную Советского Союза – 3 матча. Бронзовый призёр и второй бомбардир чемпионата СССР (1973), финалист Кубка обладателей кубков (1972). В 1973 году попал в список "33 лучших футболистов страны" – № 1 среди центральных нападающих. Погиб 13 октября 1974 года. Похоронен на Головинском кладбище.