В Сети вышла картина "Блондинка", посвящённая жизни секс-символа Голливуда 20-го века Мэрилин Монро. О том, как создавались образы для Аны де Армас, сыгравшей главную роль, рассказала художник по костюмам Дженнифер Джонсон.
Насколько сложной оказалась работа на "Блондинке"?
– Передо мной стояла задача привнести нечто новое в образ Мэрилин, при этом отдавая дань уважения реальному человеку. Но всё-таки мы снимали кино для зрителей 21-го века и с современной актрисой, поэтому модификации в любом случае были необходимы. У нас не было задачи сделать документальное кино. Если вы внимательно посмотрите "Блондинку", то заметите – мы практически повторили многие костюмы Монро, но позволили себе и небольшие правки, которые выигрышно смотрелись на Ане.
Определённой проблемой стали ткани, из которой была сшиты известные платья актрисы. Какие-то материалы сегодня в принципе невозможно достать, какие-то нам были недоступны из-за ограниченного бюджета. Но самыми важными принципами для нас оставались качество и ощущение аутентичности костюмов.
В кадре кажется, что фигура у Аны точно такая же, как у Мэрилин. Это правда?
– Не совсем. Помимо того, что Ане во время съёмок приходилось носить парик, под одеждой у неё была специальная накладка. Чтобы сохранить пропорции Монро, Ане нужно было прибавить объёма бедёр и груди, но мы не хотели, чтобы актриса на съёмках обливалась потом из-за кучи накладок, поэтому на груди у неё был надет каркас, который создавал необходимые пропорции. Элементарный трюк позволил нам добиться нужного эффекта.
Как вы при помощи костюмов подчёркивали разницу между Нормой Джин и Мэрилин Монро?
– Норма Джин была очень интересным человеком и хотела, чтобы ее воспринимали всерьёз. Для неё было важно иметь свой стиль, особенно когда она училась в актёрской студии. Норма одевалась элегантно, она хотела выглядеть как человек театра или как парижанка. Она выбирала белые функциональные вещи, чтобы люди не обращали излишне много внимания на её тело. Чтобы не выглядеть гиперсексуально, актриса избегала декольте, предпочитая закрытые водолазки.
И совершенно другой гардероб у Мэрилин: в сценах съёмок "Зуда седьмого года" мы видим, как задирается её юбка и она оказывается практически голой. Интересно наблюдать, как она управляет мужскими взглядами, пожирающими её в этот момент. Но всё-таки Мэрилин хотела стать настоящей актрисой, не секс-игрушкой.
В фильме есть ода сцена, которая повторяет знаменитое фото, где Мэрилин затягивают в корсет, создающий её силуэт. И тут же её помощница говорит, как чудесно быть Мэрилин Монро.
– Эта сцена отражает то, как работают студии, создавая коммерческий продукт. Мэрилин не была бы Мэрилин без своего роскошного тела, которое не было даже настоящим. Весь её образ был лишь товаром, и этот эпизод показывает, как из актрисы сделали сексуальную игрушку, сделав акцент на её женской привлекательности.
Думаю, как и Норма Джин, Мэрилин хотела, чтобы её воспринимали серьёзно, но студиям было выгоднее иметь послушных звёзд и они пичкали их наркотиками. Даже тело Мэрилин не принадлежало ей, оно было собственностью студии.
Как вы объясняете невероятное обаяние, которое излучала Мэрилин?
– В Мэрилин было нечто благородное, поэтому она икона. Она как принцесса Диана. Даже в самые сложные моменты от неё исходило нечто вдохновляющее, благородство, элегантность.
Мы не знаем точно, как Голливуд изменил Норму Джин. Не знаем, как она справлялась с давлением студии, как ей было сложно в конце жизни. Но мы видим свет на её фотографиях, от неё исходил свет, даже когда ей было больно.
Ваш любимый образ Мэрилин Монро?
– Мне как художнику по костюмам интереснее всего было работать над эпизодом съёмок "Зуд седьмого года". В этой сцене всё происходит в замедленном темпе. Это было невероятно – видеть ослепительную красоту тела Мэрилин, а также наблюдать за реакцией окружающих на её фигуру. И, пожалуй, в этой сцене вы можете в полной мере оценить уровень нашей работы.