Вход в бункер напоминает гараж, только не серый, а чёрный, современный.
Александр Курковский
Бомбоубежище. Вид с улицы
— Не бойтесь! Толкайте дверь и спускайтесь! — наставляет нас с фотографом научный сотрудник музея Дмитрий Юрков.
Пять метров вниз — и мы в большом сухом и светлом подвале. Убежище 1972 года. Оно принадлежало Сахарорафинадному заводу имени Мантулина, на месте которого теперь жилые высотки. Предполагалось, что, если случится война, рабочие побегут в это укрытие. Статус защитного учреждения с подвала сняли в 2015 году.
Александр Курковский
Для детей в убежище были специальные противогазы
Научные сотрудники сравнивают укрытие с бабочкой. Два блока симметричны, как её крылья. В каждом помещается по 300 человек, в сумме 600. В убежище есть вентиляционная установка, а ещё медпункт и четыре санузла.
— Укрываться тут — ни разу не про комфорт, — говорит экскурсовод и главный хранитель музея Пётр Ефименко. — Жарко, душно, шумно, паника. Исключительно переждать опасность.
Если применялось бы ядерное, химическое, биологическое оружие, пришлось бы сидеть примерно двое суток. Именно на этот срок хватило бы фильтров в вентиляции и продуктов: в стареньком шкафу стоят невероятно большие, как для великанов, проржавевшие консервы с сельдью и питьевая вода — тоже в консервных банках. По объёму — меньше стакана.
Александр Курковский
Консервированная питьевая вода
О том, что людям надо под землю, должна была оповещать ручная сирена 40-х годов. В Советском Союзе для того, чтобы охватить большую территорию, тревожные рупоры усовершенствовали. Их сделали электромеханическими. Две сирены до сих пор применяются — С-28 и С-40. И посетителям, кстати, разрешают их не только трогать, но и включать. Правда, не на полную мощность, а то оглохнуть можно.
А вот прибор для измерения радиации — дозиметр и какой-то непонятный агрегат.
— Этот экспонат — радиоактивный, — Пётр делает театральную паузу, и я отскакиваю.
Экскурсовод улыбается: в качестве источника радиации используется старый советский тумблер от троллейбуса 60-х годов с фосфорным пятном для подсветки.
— Нужно несколько тысяч лет носить такой объём, скажем, на шейной цепочке, чтобы получить ту же дозу, как от одного рентгеновского снимка у врача, — поясняет Пётр.
В бункере есть ещё один выход. Перед ним висят костюмы химзащиты — их можно даже примерить — тяжёлый халат из спецткани и шлем.
В таком "наряде" разрешалось выйти посмотреть, что происходит снаружи, а по возвращении нужно было пройти через антиядерный "кёрхер" — очистительный душ для костюма. И его тоже можно попробовать, но мы не решились...