Chung Sung-Jun / Getty Images
Сеул, митинг экоактивистов, протестующих против забоя собак. Митингующие забивались в клетку, чтобы показать, как тесно и страшно животным ждать своей участи на фестивалях собачьего мяса.
Правительство Южной Кореи утвердило закон, который запретил употреблять мясо собак в пищу. Об этом рассказало агентство Yonhap. Правда, в силу он вступит только в 2027 году.
Разговоры о принятии законопроекта шли около 30 лет. И во он был принят, несмотря на выступления фермеров, которые зарабатывали на убое собак. В Южной Корее это огромный бизнес, в стране насчитывается более 1100 собачьих ферм и около 1600 специализированных ресторанов. Фермеры и рестораторы выходили на митинги к зданию парламента и, чтобы уговорить власть не утверждать закон, пускали в ход разные аргументы, от целебных свойств собачьего мяса во время жары до сохранения традиции. Но у них ничего не вышло.
Старший эксперт Российского института стратегических исследований Роман Лобов в разговоре с Metro указывает, что удалось принять законопроект ещё и в условиях непростой внутриполитической обстановки: проект был поддержан двумя третями депутатов парламента при ожесточённом противостоянии двух ведущих политических сил.
– Считается, что традиция употреблять в пищу собачье мясо зародилась давно, и корейцы не единственные, кто сохранил до сегодняшнего дня эту гастрономическую привычку. В частности, блюда из собачатины известны в кулинарных традициях юга Китая, а также в других странах Юго-Восточной Азии, – говорит Metro эксперт Роман Лобов. – Причины, по которым собачатина вошла в рацион корейцев, прозаичны: горный рельеф Кореи и хроническая нехватка земель, пригодных для ведения сельского хозяйства, приводили к тому, что до недавнего времени мясные блюда из привычных для нас говядины, свинины или курятины были весьма редки на повседневном столе. Помимо этого, блюдам из собачатины приписывали – да и приписывают поныне – целебные свойства. В частности, корейцы считают мясо собак средством для мужской потенции.
По новому закону фермеры и рестораны получат финансовую компенсацию, чтобы свести ущерб к минимуму. Если же они не откажутся от разведения собак на убой, то получат либо штраф в размере до 30 миллионов вон (2 млн рублей), либо тюремный срок до двух лет.
Chung Sung-Jun / Getty Images
Активисты начали привлекать внимание к проблеме употребления собачатины в пищу с конца 90-х годов. Многие из них переодевались в собак, стремясь показать, как страдают животные.
Собака – это больше не еда. Теперь это друг
Почему корейцы решили отказаться от поедания собак? Специалист объясняет, что экономическое чудо в Республике Корея, рост благосостояния жителей страны и вестернизация образа жизни (то есть переиначивание на западный лад) и психологии рядовых южнокорейцев вместе с давлением общественных деятелей и лидеров мнений привели к тому, что обыватели стали стесняться этой кулинарной традиции. А молодое поколение и вовсе часто негативно относится к этому обычаю.
– Все эти обстоятельства привели к тому, что собачье мясо так и не было легализовано как пищевой продукт. Кроме того, в преддверии Сеульской олимпиады в 1988 года кафе, где подавался, например, посинтхан – самое известное сегодня блюдо из собачатины, были вынесены за пределы центральной части Сеула, – рассказывает Роман Лобов. – В дальнейшем подготовка крупных международных спортивных мероприятий, будь то чемпионат мира по футболу 2002 году (проводился совместно РК и Японией) или Игры зимней Олимпиады в Пхёнчхане, также не обходилась без скандалов по поводу употребления собачатины частью корейцев.
Chung Sung-Jun / Getty Images
Так выглядит сваренная собачатина для супа посинтхан.
Почему мы любим собак и едим коров?
Концепция, которая определяет, правомерно ли употреблять в пищу мясо того или иного животного, называется карнизм (лат. carnis — мясо, плоть). Её автором в 2001 году выступила социальный психолог Мелани Джой, которая посвятила ей целую книгу. Работа так и называется – "Почему мы любим собак, едим свиней и носим шкуры коров".
Согласно теории Джой, люди классифицируют животных как жертв, хищников, вредителей, компаньонов и еду в зависимости от культуры и своих убеждений. Расходятся люди в основном в последних двух категориях – компаньоны и еда. Касается это в первую очередь именно собак. Книга Джой начинается с того, что читателя просят представить, что он ест вкусный и сочный стейк, а потом просят его вообразить, что блюдо сделано из золотистого ретривера.
ЦИТАТА
Одна из причин, по которым мы столь по-разному воспринимаем говядину и собачатину, заключается в том, что мы по-разному смотрим на коров и собак. Наиболее частый — и, как правило, единственный — контакт, какой мы поддерживаем с коровами, возникает тогда, когда мы едим их плоть или надеваем их шкуры. Между тем, наши взаимоотношения с собаками немногим отличаются от взаимоотношений с людьми. Мы обращаемся к ним по именам. Мы прощаемся, когда уходим, и здороваемся, когда возвращаемся. Мы делим с ними кровать. Мы с ними играем. Мы покупаем им подарки. Мы носим их фотографии в бумажниках. Мы таскаем их к врачу, если они заболевают, и можем потратить тысячи долларов на лечение. Мы хороним их, когда они нас покидают. Они смешат и огорчают нас. Они — наши верные спутники, наши друзья, наша семья. Мы любим их. Мы любим собак и едим коров не потому, что они фундаментально различаются — коровы, как и собаки, имеют чувства, предпочтения и сознание, — а потому, что по-разному их воспринимаем. И, следовательно, наше восприятие различных видов мяса тоже варьируется"
Вкратце, социальный психолог говорит: то, едим мы животное или нет, зависит исключительно от нашего восприятия. А оно, в свою очередь, зависит от многих факторов: семьи, страны, где мы родились, религии, личных переживаний. Из неочевидных факторов Джой упоминает "наделение животного интеллектом" и "почти что человеческими качествами": к примеру, в западных странах собак не принято есть, так как они считаются умными и верными компаньонами, в то время как куры такими качествами не отличаются. В Корее же к собакам так не относятся – во всяком случае, долгое время не относились, пока в страну не пришла мода на всё западное.