Искусство, как известно, не имеет границ, а иногда даже признаков искусства. Так что если вы придёте в Дом-музей Константина Станиславского в Леонтьевском переулке и увидите на коврике в кабинете тапочки, не спешите разуваться. Потому что это тоже экспонат, оставленный здесь современной художницей Ириной Кориной.
Тапочки в данном случае символизируют "невозможность выйти далеко за пределы комнаты" и отсылают гостей к грустному послеинфарктному периоду творчества режиссёра. По диагонали с тапочками, в углу, на подставку-треног накинута то ли штора, то ли скатерть с зелёной бахромой – в современном прочтении это загоревшаяся ёлка из детства мэтра, а в другом углу художница оставила след в виде палантина на спинке стула: в знак бесконечной тревоги, которой страдал Станиславский после ареста.
Присутствие современного искусства чувствуется и в гостиной: коробка, напоминающая телефонную трубку, намекает на коварного доктора, приставленного к знаменитому режиссёру в качестве стукача. Экспонат называется "Ухо".
Но не один Станиславский нечаянно разжился чужим добром с культурным подтекстом. В Питере попасть в поле зрения современных художников посчастливилось четверым классикам: скульптору Аникушину, художнику-авангардисту Матюшину, композитору Римскому-Корсакову и великому Достоевскому.
Аникушина креативно отметили светящейся звездой в знак фартовости, ведь его скульптуры устанавливали на самых козырных местах в городе. В доме, где жили авангардисты Михаил Матюшин и Елена Гуро, современные коллеги оставили латунные кольца, молоток и что-то, напоминающее стальной бублик. Римский-Корсаков пострадал из-за своего гостеприимства, и теперь в его кожаных креслах круглосуточно сидят Шаляпин и Рахманинов, правда, в виде странных белых комочков: один напоминает морского ежа, второй – высушенный коралл.
А вот в квартире Фёдора Михайловича завёлся целый “птичий бестиарий”, представленный деревянными скворечниками на высоких ножках и портретами пернатых, в которых можно угадать лебедя, гуся, дрозда, красноголового дятла и красногрудого снегиря. Это отсылка к орнитологическим мотивам в творчестве писателя, любившего давать своим героям птичьи фамилии, и конкретно к усадьбе "Скворешники" из достоевских "Бесов".
И всё это не хулиганство, как кто-то может несознательно подумать, а часть фестиваля "Искусство жить дома", придуманного питерским Госцентром современного искусства, который не так давно стал филиалом Пушкинского музея. Художники таким образом решили рассказать истории знаменитых обитателей квартир и особняков.
Правда, посетители рискуют не разгадать ни одной из этих отсылок, потому что табличек с пояснениями здесь не предусмотрено.
– Мы, конечно, мемориальное пространство и стараемся таких экзотических вещей не допускать, но подумали, что в этом замысле что-то есть, – прокомментировала фестиваль журналистам директор Литературно-мемориального музея Достоевского Наталья Ашимбаева в унисон птичьему щебетанию: художники добавили к скворечникам и аудиоряд.
И как-то подумалось, что интерпретировать наследие Достоевского в таком ключе можно и дальше. Например, в память о Раскольникове принести топор или обустроить мышиную нору в честь одного грустного князя. Да и помимо Достоевского есть где разгуляться, московская квартира Булгакова для такого проекта – вообще полигон возможностей. Так что работы современным художникам непочатый край.
