Письма о прошлом и с предложением руки и сердца
Софья родилась в семье Андрея и Любови Берс. Отец работал врачом, а с матерью Толстой дружил с детства – она была старше его на два года.
Девушку обучала на дому преподавательница из Московского университета. Она выучила несколько языков, увлекалась музыкой и прекрасно писала, чем отец очень гордился. Семья – а помимо Софьи было ещё две дочери, Лиза и Татьяна, – жила в небольшой квартире в Кремле, Лев Николаевич часто у них гостил, восхищаясь чудесной атмосферой в доме, и поговаривал, что жениться хочет только на девушке из этой семьи.
– Все ждали, что Толстой выберет Лизу, старшую дочь, но Лев Николаевич полюбил Соню. Ей было 18, а ему – 34. Сделал предложение в письме, в котором и признался в чувствах – был влюблён столь сильно, что не находил смелости сказать об этом, – рассказывает Metro Олеся Волосевич, куратор выставки, старший научный сотрудник музея. – Несколько недель он носил это письмо в кармане, отдать не решался, а когда отдал, Соня убежала в свою комнату, вернулась и сказала "Разумеется, да". А Лиза плакала.
Ответа Толстой долго не ждал. Соне он тоже полюбился: рослый, энергичный, интересный мужчина с серо-голубыми глазами и уже автор первых произведений – "Детства", "Отрочества", "Юности" и "Севастопольских рассказов". Невестой она была всего семь дней. Перед свадьбой Толстой отдал почитать ей свои дневники, которые вёл с 19 лет, хотел, чтобы она знала всё о его прошлом. Для Софьи, юной, без опыта, его откровения стали большим ударом – она узнала о влюблённостях Толстого. В Ясной Поляне у него уже рос внебрачный сын от крестьянки. Поэтому на венчании в Кремле плакала, а все решили, что замуж за него идти не хочет. После брака всю жизнь Толстой ей был верен.
– Когда я изучала написанные ею в конце жизни дневники, там были строки: "Я думаю, что тот ужас, который я испытала, читая дневники Лёвочки, когда я была невестой, та резкая боль ревности... – никогда не зажила", – приводит слова Софьи Олеся. – После свадьбы Толстой поинтересовался, куда она хочет, чтобы они поехали в свадебное путешествие. Предлагал посмотреть Европу, но Софья пожелала сразу уехать с ним в Ясную Поляну.
И всё там для неё было дико: имение в запущенном состоянии, потому как Толстой не умел вести хозяйство и жил как бирюк. Удивило, что на подушках не было даже наволочек. Он позаботился, чтобы супруге выдали связки ключей и колокольчик для слуг. Она начала работать с поваром, который готовил превосходно, но плохо следил за чистотой, завела колпаки.
– Ей было трудно перестроиться, ведь жила в семье, где о ней заботились родители, в Москве, а оказалась в деревне, – говорит Олеся. – Она пишет: "Привыкну, ко всему привыкают люди. А со временем и я заведу весёлый, шумный дом и начну жить жизнью детей и своею, деловою, радуясь на молодость детей..."
Так и получилось. Вскоре у них родились старшие дети. В это время Толстой начинает работать над "Войной и миром".
Письма о детях, заботах и супе принтаньер
Софья приняла решение служить мужу и семье. В ранний период брака писала, что день, в который ничего не сделала для детей и мужа, ощущала неловкость, потому как "свободно" жить не привыкла.
– Дети рождались один за другим, Софья каждого кормила грудью – так хотел Толстой, можно сказать, что одна занималась их воспитанием и вела хозяйство, – рассказывает Олеся. – Помимо этого переписывала за мужем рукописи. Толстой любил править переписанные тексты, и она знала, что завтра ждут новые редакции.
Она шила детям одежду и игрушки, а мужу – шапочки. Ею написаны детские рождественские рассказы "Куколки-скелетцы" и повесть "Чья вина?" о семейных отношениях.
"Ах! как надоело! 35 лет, всякий день суп принтаньер... Я не хочу больше писать: суп принтаньер и тому подобное, а я хочу слушать самую трудную фугу или симфонию, хочу всякий день слушать самую сложную, гармоничную музыку…" – жаловалась Софья Толстая.
Она обожала коньки. Семьёй они катались на катке на Патриарших прудах или около дома в Хамовниках. И дети очень гордились, какая их мама красивая, молодая, ловкая и спортивная. Любила лошадей и ездить верхом, много писала о красоте природы.
– Лев Николаевич был очень сильным, энергичным и физически выносливым. В 67 лет освоил велосипед, а в 80 лет мог подтягиваться и ездить верхом, – объясняет Олеся. – В нём был невероятный запас энергии, жена оказалась ему под стать. Иначе такого количества дел, детей и творчества она не могла бы выдержать.
Первоначально Лев Толстой был чрезвычайно доволен женой: "С Соней хорошо. Какая это удивительная мать и жена в известном смысле. Пожалуй, что Фет прав, что у каждого та самая жена, которая ему нужна".
Письма о красоте лунного света и связанных крыльях
В 1880-е годы отношения Софьи и Льва стали раскалываться из-за идеологических различий. Жена не хотела переписывать его новые религиозные, философские статьи, потому как они создавали в ней "бесплодную тревогу".
– Толстой хотел соединиться душой с Богом и бороться с несправедливостями мира, а Софья Андреевна с головой в это окунуться не могла, ей нужно было думать, на что жить, кормить и одевать семью, обучать детей, – объясняет Олеся. – На вопрос: "Откуда брать средства?" он отвечал: "Ты должна духовно прийти ко мне". Она старалась его привлечь к участию в жизни семьи. Он отстранился. Софья оказалась в тупике.
Ещё в начале семейной жизни она сказала Толстому, что никогда не полюбит "его" крестьян. Память о крестьянке, которая родила ему ребёнка, постоянно бередила сердце. А он всё внимание и время тратил на помощь крестьянам. Она писала: "Приходят к нам в дом разные тёмные люди, последователи Толстого". Она была заточена на решение бытовых вопросов в Ясной Поляне, при этом её тянуло к людям образованным – художникам, писателям, музыкантам.
Ещё она была невероятно романтична: "Лунная ночь удивительна, такая красивая, чистая, что уйти невозможно. Я говорю Лёве: "И ничего больше не надо, только смотреть на это". А он говорит: "А мне этого мало".
– Толстой любил и ценил свою супругу спустя годы не меньше, чем в дни их первых лет совместной жизни, но, скорее, сам поставил в жёсткие рамки своих представлений об идеальной женщине, жене, – считает Олеся. – Он писал: "Мне нужна языческая жена, верная, преданная семье". И Софья Андреевна как раз могла этим требованиям отвечать. Она занималась всем. Писала в дневниках: "После моей смерти будут говорить, что Лев Николаевич помогал дворнику носить воду, а своей жене не помог ребёнку дать водички попить или, когда жена болела, посидеть с ребёнком хотя бы пять минут".
Мужа она любила, но правда такова.
Лев Николаевич передал жене доверенность на ведение всех имущественных, хозяйственных, литературных дел и полностью снял с себя эти обязательства. Оставил ей права на произведения, написанные до 1882 года: ранние повести, романы "Анна Каренина" и "Война и мир". Она жила на деньги от издания этих произведений. Даже познакомилась с женой Достоевского, чтобы та научила, как правильно распространять книги, быстро вникла и, можно сказать, стала маркетологом.
Письма о "Песне без слов"
Отношения портились, Толстой всё больше отдалялся от жены и детей и уже собирался уйти из дома, как узнал, что Софья ждёт ребёнка, и вернулся. Родилась Александра, дочь, которая впоследствии стала его любимицей и развила его новую идеологию, а затем последний сын Ванечка. Его Софья родила в 44 года.
– Ванечка спрашивал Софью Андреевну: "Мама, я слышал, что дети становятся ангелами. Как сделать так, чтобы и я стал ангелом?", – говорит Олеся. – Софья отвечала, что "ангелами становятся малыши, не дожившие до 7 лет".
Так и случилось. Ваня умер от скарлатины за несколько месяцев до своего седьмого дня рождения. Софья, чей организм был уже сильно измучен, глубоко переживала, у неё даже стали случаться истерические припадки.
Толстой пытался найти к ней дорогу и, чтобы отвлечь, пригласил в Ясную Поляну пианиста Сергея Танеева. Для неё в его музыке открылся целый новый мир. Молитвой стала "Песня без слов" Мендельсона.
Танеевым она увлеклась. Начала ездить на его выступления и с головой окунулась в музыкальную тему. Сергей не питал к ней ответных чувств, это были платонические отношения, но для Льва Николаевича случилась катастрофа.
Знакомые стали замечать, что внимание его жены уходит к музыканту. Состоялся разговор. Толстой выставил условия: прекратить с Сергеем Ивановичем всяческое общение, иначе их семья завершится. Софья прекратила.
"Нищета, мир и согласие. Сжечь всё, чему поклонялся, поклоняться всему, что сжигал" – идеалы Толстого. "Иметь 150 малышей, которые никогда бы не становились большими" – идеалы Софьи (из игры, в которую играли в семье Толстых)".
"Не удержать" и прощальное письмо
На их последней совместной фотографии 1910 года её рукой подписано "Не удержать". В возрасте 82 лет Толстой реализовал своё желание уйти из дома.
Со сборами ему помогла дочь Александра. Он уехал ночью, тайно, оставив Софье прощальное письмо с извинениями и объяснениями, что по-другому поступить не может. Сел в поезд в вагон третьего класса, для народа, где было холодно и накурено, и простудился.
Поднялась высокая температура. На станции Астапово с поезда его сняли.
– Его разместили в деревянном доме начальника станции Озолина. Рядом был лишь личный врач, затем приехала Александра. Люди, которые разделяли его мировоззрение, Софью Андреевну к нему не пускали. Не дали им попрощаться. Пустили лишь тогда, когда он погрузился в забытье. В сознание он больше не вернулся, – рассказывает Олеся. – Отдать всю жизнь, всю любовь, всю себя, и таков итог. Многие обвиняли её: как могла его не сберечь, да и она себя винила в этом. Последний год сильно ревновала мужа к единомышленнику и другу Черткову, совершала эксцентричные поступки, к примеру, выбегала в лёгком платье зимой, чтобы простудиться и умереть.
Когда Толстого не стало, Софье было 66 лет. Она осталась жить с дочерьми в Ясной Поляне. Мир изменился, началась Первая мировая война, революция. Она судорожно искала деньги, чтобы выжить, и переживала за детей, многие из которых жили в эмиграции. Связи с ними у неё часто не было. В конце жизни занималась живописью и музейным делом: систематизировала все документы, вещи, фотографии Толстого для будущих поколений.
– Она угасала. Без Толстого сумасшедшая жизнь с постоянными гостями, известными людьми кончилась. Последние дни с ней провела Александра, ей она оставила трогательное прощальное письмо, в котором извинилась за то, что недостаточно дала ей любви, – говорит Олеся. – Софья мыла окна и простудилась и, как и Толстой, сгорела от воспаления лёгких. Похоронены они в Ясной Поляне, но в разных местах: он в лесу, где в детстве старший брат Николенька, согласно легенде, зарыл волшебную зелёную палочку, в которой содержался секрет всемирного счастья и любви, мира без ссор и войн. Софья – на семейном кладбище в Кочаках, вместе с родственниками и детьми.
В этой фразе, возможно, содержится суть Софьи Толстой: "Пусть люди снисходительно отнесутся к той, которой, может быть, непосильно было с юных лет нести на слабых плечах высокое назначение – быть женой гения и великого человека".
