Ретро-детектив "Молчание" со звездой "Союза Спасения" Леонидом Бичевиным получился очень красивым

Ленинград, 1947 год. Александр Ганин (Леонид Бичевин), которого авторы позиционируют как знаменитого военного корреспондента, не нашедшего себя в мирной жизни (остаётся непонятным, в чём именно это выражается), живёт в отдельной квартире, спит с красивыми девушками и пьёт хорошие напитки, отмечая свой тридцать пятый день рождения (непонятно, на какие шиши). Наступление кризиса среднего возраста символизирует весть о смерти отца, которого Александр не знал. Движимый запоздалым любопытством, он едет в рыбацкий посёлок под Выборгом, где выясняет, что его отец умер насильственной смертью, и вообще там творится что-то неладное.

Первая сцена сериала, снятого оператором Антоном Жабиным на хорошем кинематографическом уровне, настраивает на добротный детектив. Мокрый пирс, серый ветер, глухой туман и зловеще скрипящий фонарь. Тащат труп. Зритель радуется: всё пока выглядит как какая-нибудь скандинавская чернуха, давно ставшая мерилом сериальных нуаров. Сейчас прольётся чья-то кровь, сейчас! Зритель рано радуется. “Молчание” – крайне постное, даже вегетарианское зрелище, в котором нас ограждают от ужасов любого вида. 

Некоторые персонажи, правда, обезображены, но работа пластических гримёров слишком бросается в глаза. Раны и увечья выглядят ненатурально. Ещё сильнее заметна новенькая одежда персонажей, которую костюмеры даже не потрудились “фактурить”. Хоть бы одно пятно или заплатка на советских людях образца якобы 1947 года. Но всё тут как из модного журнала. 

Это далеко не главная проблема “Молчания”. Диалоги похожи не на речь живых людей, а на отчёт о проделанной работе: 

Это было в сорок первом. Когда бои шли уже под Выборгом, стало ясно, что город сдадут. На улицах начались беспорядки. Нас, выпускников школы милиции, послали в управление эвакуировать архив. Кто-то проник в здание и поджёг.

Все эти подробные доклады делает приезжему военкору каждый второй житель посёлка, начиная с красотки-портнихи, которая сообщает ему, что совы – не то, чем кажутся, (в данном случае она предупреждает, что будешь много болтать, тебя найдут в море) до странноватой девочки-соседки, описывающей ему последние дни его отца. Кажется, сценаристы не вполне понимают, что детектив – это такой жанр, в котором следователю нужно добывать сведения самостоятельно, иначе зрителю неинтересно. 

Некоторые сцены кажутся скопированными с советской экранизации “Десяти негритят” Агаты Кристи – стильного фильма Станислава Говорухина. Блуждания элегантного джентльмена Бичевина по морскому берегу с красивой девушкой в дорогом плаще неплохо смотрелись бы в Англии 1930-х, но какое отношение эта идиллия имеет к СССР, который после войны лежал в разрухе?

“Ах-ха, я очень люблю море”, – воркует она. “Море принесёт новый смысл”, – байронически вещает он. В попытках нарисовать идеализированный образ прошлого нашей страны авторов уносит не то что от исторической реальности, но даже от художественной. Вспомним другой детектив Говорухина, события которого происходят в том же 1947 году. Оборванные дети, обшарпанные коммуналки, хлебные карточки. Как похорошел послевоенный СССР за 43 года, прошедшие со времён “Места встречи изменить нельзя”. Очень жаль, что по той эпохе прошёлся шлифовальный станок гламура, чтобы снять очередной прилизанный российский ретро-детектив. 

Читайте также: В прокат выходит феминистская драма "Улей". Это первый фильм из Македонии в шорт-листе "Оскара"