Наша прогулка началась на Хитровской площади, рядом со знаменитыми ночлежками. "Запах прелых портянок, человеческих испарений и перегорелой водки", – писал об этом месте Гиляровский. Видимо, он рассказал не обо всех ароматах, царивших здесь полтора века назад:
– Местные жители Гиляровского недолюбливают, – начала рассказ экскурсовод Анастасия. – Но, описывая ночлежки, он не наврал. Судя по отчёту 1885 года, здесь была жуткая перенаселённость. Для обитателей ночлежки Дома Румянцева был построен отдельный туалет в 6 метрах. Так в отчёте говорилось, что люди не хотели догуливать эти 6 метров и делали дела где придётся...
Один из экскурсантов – парень в чёрной толстовке – прикрыл своей девушке нос. Та отмахнулась – мол, не позорь меня. Анастасия продолжила, не краснея, и даже стала говорить громче:
– Содержимое падало вниз по трубам в выгребную яму. Его выгребали золотари и увозили в бочках.
Экскурсанты почему-то смущённо смотрели вниз и боялись задавать вопросы. Вы же добровольно сюда пришли?! Я решил взять удар на себя и заполнить неловкую паузу:
– Всегда было интересно, почему золотарей так называют, – обратился я к гиду.
– Это науке неизвестно, – улыбнулась Анастасия. – Есть версия, что золотом в шутку называли то, что они везли в бочках.
Послышался смех. Неловкость испарилась, и экскурсанты стали задавать вопросы, которые накопились за время блуждания по Китай-городу: "А какую использовали туалетную бумагу?" (Спойлер: её не было), "Как работал смыв?" (Спойлер № 2: воды тоже не было)... На Ивановскую горку экскурсионная группа подходила без всяких комплексов.
Анастасия как раз рассказывала о Ссаном угле. Это место было предметом спора между капитаном Алабовым и купчихой Кондратьевой, поэтому территория, как ясно из названия, стала предметом общего пользования.
– Судя по запаху, его и сейчас так используют, – сострил парень в толстовке.
– Да у нас экскурсия в 4D! – поддержал шутку я.
Через 100 метров мы остановились у здания с облупившейся краской:
– Это бывшие палаты думного дьяка Емельяна Украинцева. После его смерти здание перешло под ведомство Московского главного архива. Когда Пушкин работал над "Капитанской дочкой", он, вероятно, часто бывал в здешнем туалете...
– А если не добегал, то ходил в Ссаный угол, – выдала молчавшая до этого брюнетка с каре.
От этого пассажа смеялись все. Выражаясь пушкинским языком, никто не безмолвствовал. Не постеснялась даже зрелая пара, до этого делавшая вид, что пришла сюда по ошибке. Что я понял за эти два часа: всё естественное не безобразно. Туалет – важная часть нашей жизни, достойная изучения историками.
Пока мы шли к Покровке, Анастасия рассказала о появлении в городе канализации. Оказывается, её не было аж до 1898 года – настолько живучей была бочковая система!
Остановившись на минуту у одного из старейших ныне действующих туалетов, в здании бывшего доходного дома Рахманова, мы пришли к конечной точке нашего маршрута – Чистым прудам. Конечно же, там Анастасия поведала новую увлекательную сортирную историю:
– Существует миф, что Чистые пруды раньше называли Погаными, так как в них сливали нечистоты. Но представьте, что произойдёт, если всё сливать в закрытые водоёмы! Погаными они стали от латинского слова paganus – "языческий".
Раньше балты использовали водоём для поклонения идолам...
– И заметьте: за всю экскурсию я не сказала ни одного плохого слова! – гордо заявила Анастасия в конце.
Я попрощался и направился в старейший туалет. Всё-таки два часа – это не шутки.
ЦИФРА
19 общественных туалетов и 61 писсуар были в Москве в 1914 году. Ничтожно мало для почти двухмилионного города!