Район Крылатское расположен в одном из самых живописных мест Москвы – на высоком правобережье Москвы-реки. Тут находилось старинное село Крылецкое, которое принадлежало боярам Романовым, в частности матери царя Михаила Фёдоровича инокине Марфе. Это было излюбленное место царской охоты. Сохранились свидетельства того, как в 1647 году ловчие охотники Осип и Любим Молчановы "сочили" (разыскивали, добывали) здесь медведя.
Село снесли в ходе подготовки к Олимпиаде-80. На его месте вырос новый жилой район, куда в 1989 году провели метро. Чуть ранее на пересечении Рублёвского шоссе и Осенней улицы вырос огромный дом, который сразу прозвали Чазовским – в честь прославленного кардиолога, министра здравоохранения СССР Евгения Чазова.
Сам Евгений Иванович никогда не жил в этом доме. Но построен он был для сотрудников располагавшегося неподалёку Всесоюзного кардиологического научного центра, который в ту пору возглавлял Чазов. Проектом руководил архитектор Абрам Шапиро, незадолго до этого построивший похожий комплекс в Северном Чертаново.
Здание в стиле советский модернизм возводили в несколько очередей: пока в одном крыле уже жили люди, другое только строилось. Рядом планировались гостиница и кинотеатр. Но строители успели заложить только технический этаж – затем деньги кончились. Этот этаж существует по сей день, он скрыт неглубоко под землёй между домом и Алексеевской церковью. Жители просят получше засыпать это пространство, ведь земля со временем оседает и наружу вылезают бетонные блоки и арматура.
Дом находился на балансе у Кардиоцентра и изначально считался элитным.
– Наша семья вселилась сюда в 1988 году, мне было пять лет, – вспоминает Елена Самойленко. – Когда мы только приехали смотреть квартиру, здание показалось мне гигантским кораблём. Я там даже заблудилась, меня долго искали. Там ведь в подъезде сразу 4 секции, и в каждой свои лифты и лестницы. Квартиры по тем временам были шикарные, особенно после нашей двухкомнатной коммуналки. Кухню с гостиной разделяли раздвижные двери. Их открывали, и получалась квартира-студия. Это было очень удобно, когда приходили гости. Впечатляли и огромные лоджии. Жильцы их стеклили, превращая в дополнительные комнаты. А в лоджии были вмонтированы огромные ниши для цветов. У нас там рос виноград, защищавший квартиру от солнца. Это был настоящий зимний садик! На первом этаже находилась булочная, мы ходили туда за свежей сдобой, которая стоила копейки.
В торцевой секции дома предусмотрели двухуровневые квартиры, причём это были не только хоромы из двух или трёх комнат, но и однушки. В 90-е жители начали проводить там перепланировки – огромная квартира дробилась на несколько.
Любопытно, что жилые этажи начинаются только с третьего. Первый занимают длинные и просторные холлы, где установлены кадки с цветами (недавно тут даже вырастили кофе). Второй этаж – технический.
– На нём при постройке дома установили вентиляцию – большие такие трубы с моторами, – рассказывает председатель местного ТСЖ Антонина Шибка. – Но когда их включили, шум начался страшный. Дом заходил ходуном! В итоге всё заглушили. На моей памяти вентиляция работала буквально два-три раза. В этом помещении мы стали хранить картошку. А ещё в нашем доме есть подземный гараж и громадный подвал. Из него был проход к соседнему дому, где жил Ельцин. Правда, Борис Николаевич распорядился этот проход заложить.
По словам Антонины Сергеевны, дом очень высокозатратный.
– Утеплитель с годами испортился, и дом стал промерзать. Узорчатая плитка на верхотуре обвалилась. Слава богу, нам помогли сделать кап-ремонт. Но одно слабое звено осталось. Трубы старые, никто их не менял – вода на верхние этажи поступает плохо. Постоянно ставим насосы, это наша головная боль.
В доме жил кардиохирург Ренат Акчурин, в 1996 году проводивший Ельцину операцию коронарного шунтирования сердца. Одну из двухуровневых квартир занимал художник-мультипликатор, создатель "Ну, погоди!" Вячеслав Котёночкин.
Заглядывал в Чазовский дом и сатирик Михаил Задорнов.
– Он проживал по соседству, в "ельцинском" доме, а к нам приходил подбирать жильё для своей мамы, – говорит Елена Самойленко. – Было очень необычно видеть его на пороге нашей квартиры. В итоге он так её и не купил. Моё нежелание переезжать из этих мест было настолько велико, что сделка сорвалась.
