Художница Маша Лам с детства боялась насекомых, особенно её пугали мотыльки. Они казались ей большими, лохматыми чудовищами, уменьшенной копией летучих мышей. Однажды летним вечером, подойдя к подъезду дома, уже взрослая Маша долго стояла у двери и открыть её не решалась: там сидел крупный коричневый мотыль. Пришлось ждать, когда кто-нибудь выйдет из подъезда или войдёт, спугнёт мотылька.
Варвара Топленникова, предоставлено Машей Лам
Создавая своих гусениц и мотыльков, художница преодолела свой страх к насекомым.
– Бабочек я тоже недолюбливала и гусеницы не нравились, но от гусениц знаешь, что ожидать: ползёт себе и ползёт, а мотылёк – летающая конструкция, которая действует совершенно хаотично, – рассказывает художница. – Наверное, больше всего меня пугала эта непредсказуемость движений.
Варвара Топленникова, предоставлено Машей Лам
Керамические мотыльки сначала были слеплены из пластилина, а потом отлиты из специальной формы и расписаны глазурями.
После случая у подъезда Маша поняла, что со страхом нужно что-то делать. И не побоялась – решила рассмотреть его поближе.
– Я взяла большой холст и карандаш, нашла в Сети фотографии мотылька и нарисовала того, кто столь сильно был мне неприятен, – продолжает Маша. – Тогда я занималась живописью и скульптурой и только-только познавала азы керамического мастерства. Рассматривая фотографии мотыльков со всего мира, я, как художник, увлеклась формой. Захотелось запечатлеть её в керамике. Знаете, мы ведь не любим уделять внимание тому, что нас пугает или вызывает отторжение. Скорее, хотим зажмуриться, отвернуться и убежать. Но я пошла другим путём.
Машу увлекло разнообразие видов насекомых: размеры, окрас, строение туловища, длина усиков, и она поняла, что в этой продуманной эволюцией форме много красоты.
Варвара Топленникова, предоставлено Машей Лам
Природные формы – источник вдохновения для художников.
– Это произведение природы в чистом виде. Совершенство. Если скопировать любой природный элемент, то получится произведение искусства, – с восхищением говорит Маша. – Природные вещи откровенно несимпатичными бывают редко, как правило, не для всех. Свою фобию я перевела в область искусства и сейчас понимаю, что конструкции, которые существуют на грани красоты и уродства, самые интересные. В них тончайшая грань. Одному этот мотылёк покажется монстром из фильма ужа- сов, а другой скажет: "Какая милашка!" И в этом – чудо разнообразия.
– Многие воспринимают гусениц как "фу", а мои гусеницы на выставке как питомцы. Им можно менять бантики и подушечки, на которых они живут. Маша Лам, художница
Варвара Топленникова, предоставлено Машей Лам
У Маши Лам гусеницы – домашние питомцы – в бантиках.
На выставке керамические мотыльки и гусеницы, сделанные по подобию своему, из самых разных уголков мира – из Восточной Азии, Америки, Южной Америки, Европы и России. Большие, поменьше, белые, коричневые, с брюшком, как будто одетым в белую кружевную сорочку, и с крупными яркими крыльями. Эти существа безобидны и симпатичны, а Ирина Шульженко, куратор галереи Deep List, которая готовила эту выставку, и вовсе увидела в этих мотыльках сакральный смысл.
Варвара Топленникова, предоставлено Машей Лам
Керамические мотыльки и гусеницы, сделанные по подобию своему, из самых разных уголков мира.
– Нимфалиды в ботанике – это семейство чешуекрылых, в которое входят бабочки средних и крупных размеров, – объясняет название Ирина. – Но в нашем случае мотыльки не простые, а с секретом. Дело в том, что у многих народов их образ олицетворяет понятие души, а благодаря конфуцианству бабочка становится наиболее общим символом счастья и долголетия. Однако перерождения бабочек и мотыльков наталкивает нас на мысли о жизни и смерти. Поэтому для нас это не только про преодоление страха, но и размышление о бессмертии.