Антон Чехов впервые оказался в Москве еще гимназистом. А в 1879-м вслед за родными перебрался в Белокаменную окончательно. Она хотя и не была тогда столицей, но ошеломила 19-летнего уроженца Таганрога улицами, домами, площадями. А еще трудностями, с которыми семье пришлось столкнуться.
Чеховы сменили дюжину квартир — у них порой не хватало денег на оплату комфортного жилья и они ютились по чужим углам на Грачевке (ныне Трубная улица), возле Сухаревского рынка, на Большой Якиманке... Наблюдения за соседями из низших сословий, сделанные в ту пору, станут позже сюжетом для многих юмористических рассказов Антона Павловича
Его семья жила в дешевых сырых и темных комнатах. Про такие помещения врач-микробиолог Роберт Кох писал: "Пока имеются на земле трущобы, куда не проникает луч солнца, чахотка и дальше будет существовать". Не пощадила страшная болезнь и Чехова. Легочные кровотечения открывались у него несколько раза в год, часто он чувствовал жар, недомогание. "Вот уже три дня, как у меня идет кровь горлом, — писал он в 1884-м.
"Три дня не видел я белого плевка, а когда помогут мне медикаменты, которыми пичкают меня мои коллеги, сказать не могу". - Феликс Грозданов - журналист, москвовед
Только в 1886 году Чеховым удалось поселиться в более-менее приличных условиях — во флигеле дома Якова Корнеева на Садово-Кудринской улице. Антон Павлович был к этому времени серьезно болен. Он, окончивший Медицинский факультет Московского университета, конечно, знал печальную статистку — с чахоткой люди живут примерно до 30 лет.
Сам он умрет в 44 на немецком курорте Баденвейлер, куда консилиум врачей решит его отправить лечить туберкулез. Увы, в век отсутствия Интернета информация доходила медленно — русские медики не знали, что курорт поменял специализацию и принимал теперь больных с сердечно-сосудистыми, а не легочными недугами. Тяжело больной Чехов напрасно проделал сложный путь в более чем две тысяч километров... Состояние писателя в ночь на 2 июля 1904 года ухудшилось. В номере гостиницы он попросил бокал холодного шампанского, выпил его до дна, прошептал: "Ich sterbe" ("Я умираю") лег на левый бок и умер.
Овдовевшая Ольга Книппер-Чехова хотела похоронить знаменитого мужа в Германии, но друзья убедили ее отправить гроб в Россию. Надпись на товарном вагон-холодильнике, в котором несколько дней везли тело, вполне в духе Чехова гласила: "Для перевозки свежих устриц". Хотя Максим Горький возмущался: "Антону Павловичу, конечно, уже все равно, хоть в корзине для грязного белья вези его тело, но русскому обществу я не могу простить вагон "для устриц". От Николаевского (Ленинградского) вокзала до Новодевичьего кладбища гроб несли на руках. Охраняли же процессию курсанты, которые стояли, взявшись за руки, и не подпуская зевак.
Отпевали знаменитого писателя в Успенской церкви некрополя, а похоронили за храмом рядом с могилой отца. Через 29 лет в связи с упразднением части кладбища Чехова, по просьбе его вдовы прах перезахоронят за южной стеной монастыря. А в 1954 году, спустя полвека после смерти писателя, в доме на Садовой-Кудринской, вдова откроет его мемориальный музей.
Сама она переживет Антона Чехова на 55 лет.