"Колизей" "Лужников" гордо возвышался перед импровизированным "амфитеатром" – сотни стульев и пуфов ждали художников и просто любителей живописи. С левого края оборону держали мольберты с картонными холстами, выгибающимися под ветром как паруса. Участникам мастер-класса раздавали планшеты с угольными карандашами, листами бумаги или картона. Не успела я занять место в первом ряду, как сзади всё тут же заполонили так, что яблоку негде упасть, точнее, карандашу.
Пресс-служба проекта премиальной недвижимости "Luzhniki Collection"
Сергей Кузнецов крупными штрихами рисует фасад спортивной арены "Лужники".
– А чем мы, собственно, будем заниматься? – развёл руками главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов.
Я уже приготовилась импровизировать, как в университете на парах по архитектурному рисунку, но Сергей меня опередил: рисуем то, что перед нами, сказал он, за вдохновением далеко ходить не нужно.
Пресс-служба проекта премиальной недвижимости "Luzhniki Collection"
Репортёр Metro так увлёкся рисунком, что не заметил, как его запечатлел фотограф!
– Запомните, мы рисуем не для красивости, похожести. Главное, чтобы вам было интересно и вы потом снова и снова хотели это рассматривать, – твёрдо обозначил архитектор.
Стоило Сергею Кузнецову одним движением руки очертить форму здания, как все замерли и, вцепились в планшеты. Архитектор не "писал", он дирижировал – линии по- являлись молниеносно и вроде бы хаотично, угольный карандаш в его руках двигался так свободно, что казалось, он вот-вот оживёт. Но тут Сергей делает шаг в сторону от холста и смотрит, какими получились его "Лужники". А я смотрю на свои и понимаю: композиции не получилось – деревья и фасад вышли одного размера, не понятно, что дальше стоит, а что ближе. Рядом со мной постоянно звучали реплики в духе: "У меня вообще ничего не получается! Даже с советами Сергея!"
Пресс-служба проекта премиальной недвижимости "Luzhniki Collection"
Сергей Кузнецов завершил рисунок, прорисовав тени.
–У меня тоже, а ведь я училась архитектурному рисунку, – почувствовав единение, выговорила я.
– А чего учиться-то, он же сказал – рисуй то, что видишь, – рассуждая вслух, приободрила меня женщина в розовом тюрбане, старательно закрашивая колонны на своём рисунке.
Сразу видно, что на мастер-класс пришли творческие люди: кто щеголял модными очками в черепаховой оправе, кто увешал себя браслетами из бисера. Профи было заметно сразу – планшет держали вытянутой рукой, оперев его на колени, и редко поглядывали то на рисунок Кузнецова, то на натуру. Отдавшись картине, они уверенно наносили штрих за штрихом. А вот юные графики за мольбертами, напротив, волновались: подходили к рисунку с одной стороны, с другой, прижимались к нему, стараясь вырисовать детали и при этом не запачкать углём белоснежные рубашки. Время от времени к ним подходили случайные посетители спорткомплекса и задавали различные вопросы:
– А правда, что углём можно рисовать только на картоне?
– Конечно, нет. Можно рисовать везде! – хором отвечали начинающие художники, отдуваясь за всех мастеров, которые молча писали свои картины.
Участники мастер-класса восторженно хвалили работы друг друга, критикуя свои: "У меня объёма нет!", "Фигню какую-то сделала", "Колонны толстые..." Среди полчища самоедов вдруг нарисовался импозантный мужчина в тёмных очках. "А я-то, оказывается, профессиональный художник!" – протрубил он и, сияя от счастья, выставил картину вперёд.