Искусство из чайного гриба: как приручить бактерии, чтобы они не захватили мир

– А что это такое белое? – спрашиваю я, всматриваясь в стенд, похожий на инкубатор, в котором размещена пластиковая форма в виде выпуклой карты мира. Вместо океанов и морей – белая масса.

– У вас когда-нибудь был чайный гриб? – спрашивает Алексей. – В детстве. И был он, наверное, круглой формы в трёхлитровой банке, потому что чайный гриб принял форму банки. Белое – это он или бактериальная целлюлоза, живой материал, из которого делают бумагу. По-латыни называется Medusomyces Gisevi, поэтому проект называется "Океаны медузы".

– И "армия Геракла", – добавляю я.

– Да, – кивает художник и показывает на крупные прутья, связанные в стопы, на одном из которых стоит жертвенный ягнёнок, созданный словно из лоскутков кожи. Это прутья из стволов борщевика. Растение, которое захватывает территорию и вмешивается в экосистему. Поскольку он столь силен, его название по-латыни Heracleum sosnowsky.

И рассказывает легенду о мире будущего.

Оказывается, у экологов есть такой страх, что медуза вытеснит всё живое на земле, потому что, когда ухудшается экология океана и морей, их заполоняют медузы. И вот люди будущего агрессивно используют окружающую среду, медуза разрастается и захватывает океаны. А сушу поглощает борщевик. Медуза и "Геракл" вытеснили животных и растения. И люди, чтобы сдержать натиск этих существ (а наука перед ними бессильна), стали замечать, что если медузе принести жертву, то на этой территории она не появится. В качестве жертвоприношения выбрали клонированного ягнёнка. В будущем всех животных можно клонировать. Завернули малыша в эту целлюлозу, которая, высыхая, впитала в себя его тело, оставив лишь кожуру. Ягнёнок превратился в оберег, знак, что место это медузой будет не тронуто.

Рядом с инкубаторами на тонких прозрачных нитях висят деревянные рамки, внутри которых те же карты мира.

– Их материал похож на кожу! – говорю я.

– Верно, это выращенная целлюлоза, которую я собрал из инкубатора и очистил щёлочью. Она действительно похожа на кожу, – объясняет Алексей. – В этой работе есть черты насилия. Я первобытный художник. Первобытное искусство связано с насилием.

– Как Демиан Хёрст?

– Демиан Хёрст выродок! – неожиданное резкое высказывание сдержанного Алексея ввергло в ступор. – И искусство его гопническое! Он берёт настоящую акулу и распиливает её, приносит настоящую жертву! Первобытное же искусство – это попытка обмануть насилие. Ягнёнок – образ архетипический, он здесь обыгрывается. Вспомните царя Эдипа, который выкалывает себе на сцене глаза, и толпа, видя это, испытывает сильные эмоции. Театр служил "громоотводом" – давал испытывать то, что сдерживало общество. Поэтому первобытное искусство – небольшая доза иллюзии насилия, она работает как вакцина.

Единственное насилие, которое здесь происходит, подумала я вслух, – это страдания мошек, которые маются внутри инкубатора и в конце концов белая масса пожирает их.

– Не совсем, – уточняет Алексей. – Это плодовые мошки, здесь они чувствуют себя прекрасно. И если бы я не обработал специальным средством, сильно бы расплодились.

В каждом инкубаторе внутри живой ткани бактерии плетут микроскопическую паутинку для своей комфортной жизни по-разному: в одном гриб вырос больше, в другом просвечивается дно пластика, несмотря на то что Алексей напоил медузу одинаковым количеством сладкого чая, да и температура в галерее тоже не меняется. Как только плёночка вырастает, Алексей снимает её, обрабатывает – и так получается материал-кожа, который художнику интересен тем, что он результат процесса ферментации.

– Древние люди, не зная о существовании бактерий, использовали понятие ферментации как аллегорию психической трансформации человека. Молоко – оно же может скиснуть, а может превратиться в сыр, – объясняет художник. – Так и здесь идея, попадая в человека, может его преобразовать, а может и растлить.

Тут Алексей резко прерывает рассказ, нагибается и пристально всматриваться в инкубатор.

– Так, а тут червяки завелись! – вскрикивает он.

– Где?

– А вот, маленькие, беленькие. Ну что ж, это живой материал, пусть живут. Как говорится, если вас ничто не поедает, значит, вы не часть экосистемы.

Всё верно, только если мы хотим, чтобы медуза-гриб не уничтожила всё живое, а Геракл-борщевик не захватил территорию, нужно с ними уметь договариваться и научиться использовать их в благих целях. Перевести конфликт на более высокий уровень.

Выставку можно посмотреть в XL галерее на "Винзаводе" до 17 октября.

Читайте также: Письма Петра I и Екатерины II продаются с молотка от 500 тысяч рублей за штуку