Во дворе Музея Москвы необычная скульптура. Высокую конструкцию венчают металлические крылья, скреплённые механизмом как у часов. Стоит подойти к ней ближе – и шестерёнки приходят в движение, крылья расправляются, взмахивают. Но взлететь чудо-птице не дано. Пока не дано.
Художник Александр Пономарёв, смастеривший "Икара" в сотрудничестве с инженерами двух авиационных заводов, шутит, что если ещё немного доработать, то его "понолёт" (слово образовано от фамилии) взлетит. Хотя главное тут не результат, а идея, мечта.
– Летательные аппараты проектировали многие художники – от Леонардо да Винчи до Петра Митурича и Владимира Татлина в 1920–30-е годы. Неважно, что они не взлетали. Заметьте, что у моего "Икара" основанием корпуса является бетонный канализационный коллектор. То есть как бы, рождённый ползать может летать, – объясняет Metro автор механической скульптуры.
Икар, как мы помним из греческой мифологии, смог взлететь, но погиб, проявив неосторожность: слишком близко подлетел к Солнцу. Многие проекты Пономарёва – а этой выставкой он отмечает своё 65-летие – на грани возможного, но именно это сделало его одним из самых известных художников, причём не только в России. Выставка "Без берегов" объединила несколько проектов разных лет, и их размах — географический, визуальный, технический — впечатляет.
"Икар" создан специально для выставки в Музее Москвы, а предыдущий проект Пономарёва "Уроборос" был показан осенью прошлого года в Египте, на плато Гиза, у Великих пирамид: рядом с единственным из сохранившихся Семи чудес света впервые под эгидой ЮНЕСКО показывали работы современных художников, Россию представлял Пономарёв. В музее сейчас выставлено гигантское панно с изображением Уробороса – мифического змея, кусающего себя за хвост, символа вечности и бесконечности, созидания и разрушения.
В египетской пустыне на этом панно были установлены огромные песочные часы в обрамлении двух лодок, подобных Солнечным ладьям из пирамиды Хеопса. По словам художника, пятитонная конструкция – ей можно было вращать — символизирует бесконечность времени и движения. На фоне пирамид песочные часы смотрелись особенно убедительно, но и в музее на панно Уроборос изгибается так, что будет, о чём призадуматься.
Из всего антуража усыпальницы фараона художник неслучайно выбрал лодки: Александр Пономарёв ещё и профессиональный моряк. Отучившись в Высшем военно-морском училище и послужив на флоте, он выбрал путь художника, но все его проекты так или иначе связаны с плаванием, кораблями, подлодками, морскими экспедициями, стихиями воды и воздуха, без которого невозможны одиссеи. "Полёт и плавание – в сущности одно и то же, вопрос только в плотности среды", – говорит Пономарёв.
В 2014 году для Венецианской биеннале, главного мирового смотра современного искусства, Пономарёв придумал павильон Антарктиды, среди экспонатов там было и его судно Costa Concordia, сейчас его показывают в Музее Москвы. Остов модели того самого корабля, который потерпел крушение из-за столкновения с каменным рифом, на глазах у зрителя покрывается льдом, потом "размораживается" и снова леденеет. В исполнении художника судно выступает знаком другой беды — возможного освоения Антарктиды в военных целях: пока что Южный полюс застрахован от этого Договором об Антарктике 1959 года, но художник опасается за его надёжность.
Другой экспонат – перевернутый парусник с бетонным корпусом, он держится на двух колоннах, покрытых вулканическим пеплом. Сюрреалистическая инсталляция называется "Теория струн": мачты корабля соединены с его каркасом леской, и в общем это напоминает струны. А теория струн – не просто красивое словосочетание.
"Есть такое направление в теоретической физике, – объясняет Пономарёв. – За последний век у неё появилось много приверженцев среди учёных. Суть теории в том, что мы живём в мультивселенной, а мир – это система вибраций, у каждого явления или предмета она своя, с уникальной частотой. По сути, мы живём в волновом мире".
Проще говоря, волна Пономарёва – это всё, что связано с морем и свободой природных стихий. На неё же легко настроиться и зрителю выставки. Помимо масштабных инсталляций в центре зала на стены музея проецируются видео многочисленных перформансов художника, которые он проводил в разных уголках земли.
Так например, в Баренцевом море Пономарёв на время «стёр с лица земли» остров Седловатый, предварительно «убрав» его с навигационной карты. В этом перформансе "Майя. Потерянный остров", организованном совместно с кораблями Военно-морского флота России, он использовал военные спецсредства исключительно в художественных целях.
Но самая завораживающая его акция – "Баффинова фигура", когда художник прикрепил себя к носу корабля, который вздымается на волнах между Гренландией и морем Баффина. "Я летал там, – вспоминает художник. – Все романтичные моряки любят стоять на носу корабля, потому что там не слышен двигатель, корабль будто летит, и сам ты летишь – это великое чувство свободы!".
