Франциск ушёл из жизни в 7:35 утра в понедельник, причём накануне долгое время выступал на балконе в связи с пасхальным воскресеньем. Заявление для всех верующих сделал кардинал Кевин Фаррелл. "Он научил нас жить ценностями Евангелия – с верностью, мужеством и всеобщей любовью. Всё делалось для бедных, самых маргинализированных категорий", – подчеркнул кардинал.
Севастьянов в беседе с Metro отметил, что Франциск был большой личностью. Он всю жизнь стоически переносил удары судьбы.
– У Франциска была очень сложная личная жизнь, – рассказал Metro Севастьянов. – Когда он был юн, погибла его девушка, причём девушка была брутально убита. Потом ему отрезали половину лёгкого. Были и гонения в Латинской Америке, когда он стал главой иезуитов – его постоянно критиковали на родине. Но он выдерживал любые испытания. И даже так организовал свой быт, чтобы было ещё меньше ожиданий от жизни. Когда он был кардиналом в Аргентине, то жил в тесной комнатушке, сам готовил себе еду, ездил только на общественном транспорте. Даже когда Францск стал папой, выстроил себе очень простой быт. Жил в гостинице на 3 звезды в Ватикане, у него была небольшая квартирка со спальней и маленькой приёмной. Я знаю, что он очень скромно питался, в еде был абсолютно неприхотлив. Передвигался на небольшом личном автомобиле. Всё это помогало ему проще переносить любые испытания. Плюс это был человек молитвы, каждый день начинал с мессы, литургии. Моление стало существенной частью его жизни.
Проблемы со здоровьем точно так же Франциск переносил спокойно, даже когда ему становилось совсем плохо. А в самых сложных ситуациях его спасало отличное чувство юмора.
– Он очень любил шутить, всегда неформально общался, – вспоминает Севастьянов. – Шутки у него были разносторонние. И он очень тонко шутил, причём любил – в хорошем смысле – чёрный юмор. Вспоминаю один случай. Когда он сильно болел, я написал ему. И получил в ответ итальянскую поговорку: "Сорняки никогда не умирают". На русском звучит даже грубее, чем на итальянском!
Понтифик очень любил классическую литературу, среди любимых русских классиков – Фёдор Достоевский и Лев Толстой.
– У него ведь было литературное образование, – поясняет Севастьянов. – Ему всегда нравилась светская литература. Она была даже важнее каких-то церковных книг. Ведь такая литература – от народа, а поэтому отражает не только мнение о боге, но и глубинное мнение людей о религии. Ему нравился Достоевский, хотя тот выступал против папы римского, называл его даже антихристом, Толстой же был антирелигиозным. Но Франциска именно это и интересовало – критика народа в отношении христианства, религии. Он хотел узнать их аргументы, чтобы исправлять какие-то ошибки. Он всегда искал тех, кто критиковал Ватикан, католичество.
Также Франциск был большим почитателем музыки, особенно оперы – это увлечение и свело его с Севастьяновым.
– Мама в детстве напевала ему оперные арии. В Аргентине он всегда ходил на премьеры опер. Мою супругу Светлану Касьян считал лучшей оперной певицей. В Ватикане он уже не мог ходить на её спектакли, поэтому всегда просил что-то записать, прислать. У него возле гостиницы был храм, куда он звал Светлану петь Ave Maria.
Севастьянов подчеркнул, что Франциск всё-таки не был либералом, как считают многие – предпочитая консерватизм во взглядах.
– Церковь в Германии сильно критиковала его именно за консерватизм, – говорит он. – Но понтифик старался слушать всех. Если человек перед ним был либералом, то он мог общаться и с ним. Веры он был абсолютно традиционной. Ему очень не нравились политические институции, они казались ему абстракцией. Он хотел, чтобы религиозные структуры отказались от политических наслоений, ему важна была рафинированная вера. Понтифик считал, что Ватикан нужно так реформировать, чтобы на его территории однажды собрались представители всех религий и могли на этой площадке друг с другом спокойно общаться.
Франциск рассказывал Севастьянову, что в зоне СВО, с его точки зрения, враждуют люди одной национальности, культуры, взглядов.
– Он считал это гражданской войной. Понтифик сам вырос в среде гражданских войн – в Чили, Перу. Поэтому у него было полное понимание. Он считал, что проблему надо решать путём внутреннего диалога, и он это лоббировал. И я считаю, очень символично, что Франциск ушёл в момент пасхального перемирия.
Севастьянов признался, что понтифик говорил ему, кто может стать его преемником – однако он не имеет право раскрывать эту информацию.
– При этом Франциск верил, что конклав сам должен определить, кому взойти на престол, – подчеркнул Севастьянов. – Папа римский должен быть ограничен в попытках влияния на этот вопрос. Но курия, которая всё решит, на 2/3 состоит из людей, которых поставил сам Франциск, и они близки ему по духу. Так что в каком-то смысле в итоге выберут человека идеологии Франциска. Однако новому папе римскому в любом случае будет сложно, потому что Франциск своей фигурой затмевает пока любого кандидата. Ему придётся выдерживать высочайший уровень.