Гуляя по Воздвиженке или Большой Никитской, не поленитесь, сверните в крохотный Романов переулок. В советские годы он назывался улицей Грановского, а до Октябрьской революции 1917 года был Шереметевым переулком — в честь знаменитого графа Александра Шереметева, который владел в Москве усадьбой "Останкино", а также обширным земельным участком чуть западнее Кремля.
В конце XIX века граф заказал архитектору Александру Мейснеру комплекс кирпичных пятиэтажных зданий. Тот спроектировал их в стиле французского барокко с элементами эклектики. Богатое архитектурное убранство видно невооружённым глазом.
— Мейснер очень много строил для Шереметевых, он был, как говорили тогда, домашним мастером их семьи, — рассказывает известный москвовед, кандидат исторических наук Константин Полещук.
— Эту его работу, невзирая на принадлежность к эклектике, отличает яркая индивидуальность. Блестяще разработаны мотивы лепного декора, который не повторяется на разных этажах. Архитектор не ленится, а скрупулёзно прорисовывает рамы, филёнчатые двери, декоративные решётки, которые представляют собой великолепные образцы художественного чугунного литья той эпохи. Безусловно, этот дом — одно из лучших творений Александра Фелициановича. Столь торжественное сооружение делает скромный переулок представительным, добавляет солидности, фактуры.
Поначалу это был доходный дом. В нём квартировали музыканты расположенной по соседству Московской консерватории, артисты Большого театра, прославленные учёные. В частности, тут проживал Сергей Намёткин, один из основоположников нефтехимической науки.
После революции дом национализировали. Правительство Советского государства переехало из Петрограда в Москву, для сотен партийных деятелей, военачальников надо было подыскивать престижное жильё. Их стали расселять в так называемые дома Советов. Первым и вторым в этом списке стали отели "Националь" и "Метрополь", третьим — так называемый дом Остермана на Божедомке, четвёртым — гостиница "Петергоф" на углу Моховой и Воздвиженки, пятым — те самые бывшие владения Шереметева.
Новосёлы получали поистине шикарные условия. Особенно повезло тем, кому досталось жильё в 4-м, центральном, подъезде шестого корпуса, который несколько "утоплен" вглубь переулка. В этом подъезде по сей день 200-метровые шестикомнатные квартиры. Высота потолков – 3,6 метра! Из квартир есть выход не только к лифту, но и на чёрную лестницу. Кованые перила, стёртые лестничные ступени, старинная радиола в холле первого этажа – кажется, всё здесь подлинное, пропитанное духом той эпохи.
В 90-е годы статус дома поменяли: Управление делами президента передало его муниципальным властям. Это снизило частоту и качество технического обслуживания, жалуются местные жители.
– На ремонт подъездов мы зачастую сами собираем деньги, – рассказали Metro в доме. – Но это не всегда легко. Многие квартиры сдаются, а арендаторы не хотят вносить свою долю. Хотя благотворителей тоже немало.
"В народе он носил название "маршальский дом" и был не менее известен, чем знаменитый Дом на набережной, — читаем в книге "Москва Пастернака".
— Здесь жили советские командармы, деятели партии и правительства: Ворошилов, Фрунзе, Будённый, Каганович, Молотов, Жуков, Рокоссовский, Конев, Малиновский, Чуйков. Жил здесь и Сидней Рейли, британский агент, ставший, как предполагается, прототипом Джеймса Бонда в романах Яна Флеминга".
Потомки военачальников проживают в доме по сей день. Среди них Алексей Будённый, внук легендарного командующего Первой конной армией в годы Гражданской войны Семёна Будённого.
— В домашних условиях он был человеком мягким, — вспоминает Алексей Сергеевич в интервью Metro. — Вообще, проведя на войнах 15 лет и отслужив в армии почти 70, к комфорту и изнеженности Семён Михайлович относился поверхностно, они ему даже претили. По праздникам он доставал из шкафа Георгиевские кресты, которых удостоился в царской армии, и объяснял мне, когда и за что их получил. А ещё рассказывал, почему он принял сторону большевиков: "Я подумал, что лучше быть маршалом у красных, чем прапорщиком у белых".
По свидетельству Алексея Будённого, в их квартире всегда было шумно, часто звучала музыка.— Маршалы не устраивали тут тайные вечери, — улыбается внук полководца. — Но гостей было очень много. Нередко приходили замечательные оперные певцы Иван Козловский и Александр Огнивцев, композитор Дмитрий Покрасс, автор знаменитых маршей. Часто у нас гостили художники, скульпторы, которых хозяин квартиры консультировал.
Приезжал и режиссёр Эдмонд Кеосаян — в 1967 году пригласил на премьеру фильма "Неуловимые мстители", где роль Будённого исполнял актёр Лев Свердлин. Семён Михайлович взял меня с собой. Это был закрытый просмотр в кавалерийском манеже в Хамовниках. Кеосаян очень волновался, понравится ли Будённому его образ на экране. Семён Михайлович отреагировал благосклонно. Правда, заметил: "В те годы я ещё не был таким толстым".
