Дом на Ивановской горке помнит Мандельштама: здесь он писал самые известные стихи

Сегодня этот дом – герой рубрики "Живут же люди"

Старосадский переулок, расположенный на одном из семи московских холмов – Ивановской горке, возможно, был самым живописным в столице. В XV веке здесь находились роскошные фруктовые сады, где великие князья отдыхали от государственных дел. Невдалеке пробегала река Рачка, правый приток Яузы. 

Садов давно нет, да и речушку заключили в трубу. Но переулок жив и во многом сохранил дух ушедших эпох. Сюда заглядывают, чтобы послушать органные концерты в лютеранском соборе Петра и Павла, полистать старые газеты в "Историчке" – Государственной публичной исторической библиотеке.  

Почти каждый при этом проходит мимо 4-этажного здания в виде буквы П с узким открытым двориком, которое южным фасадом выходит на улицу Забелина. Этот дом в стиле эклектика был построен в 1880-х годах по заказу купчихи Акулины Красногоровой двумя московскими архитекторами – Виктором Веригиным и Петром Михайловым. Поначалу тут было два этажа, на них размещались конторы, в частности Правление железных дорог.  

Впоследствии дом не раз перестраивался. В начале XX века новый владелец, купец Иван Блинов, добавил два этажа и обустроил здесь квартиры, которые сдавал внаём. В 1930-е их "уплотнили" и превратили в коммуналки, просуществовавшие полвека. 

Рядом с домом почти ежедневно можно увидеть людей с мольбертами – более выразительного пейзажа в старой Москве ещё надо поискать. Наиболее осведомлённые пытаются попасть в сам дом, точнее в его первый подъезд, который жители называют парадным. Здесь подлинный лепной декор на стенах, широкие лестницы, 4-метровые потолки. В квартирах, выходящих окнами во двор, раньше были камины. Сейчас все они замурованы.

К слову, планировка квартир у каждого своя. В 1980-е годы, когда в доме проходил грандиозный ремонт, "начинку" здания почти полностью поменяли – ряд стен снесли, некоторые окна заложили кирпичом, добавили лифты и мусоропровод.  

Тогда это было тишайшее место. Несколько лет назад ситуация поменялась. 

– С тех пор как улица Забелина стала вторыми Патриками, здесь по ночам шумно, – рассказывает жительница дома Екатерина. – Когда пьяные начинают петь песни возле монастыря, я просыпаюсь. Вообще, тут странная акустика: если на углу дома разговаривают, то в квартире всё слышно. Один раз я даже перепугалась: думала, чужаки пробрались ко мне в спальню.

Недавно на 1-м подъезде появилась табличка: "Это жилой дом, не музей! Мы не очень рады несогласованным экскурсиям, которых стало слишком много". Люди приходят не только за красивыми видами – они ищут квартиру Мандельштама.  

– Мои соседи очень удачно продали свою квартиру, убедив покупателей, что это у них жил Осип Эмильевич, – улыбается Екатерина. – Но они слукавили. Жильё поэта было этажом ниже.  Кстати, его племянник в 90-е годы, перед эмиграцией в Израиль, приходил сюда и даже общался с моей бабушкой.

Через несколько лет после возведения дома в двух шагах от него построили синагогу. Неудивительно, что в здешних местах всегда было много приверженцев иудаизма. В 1914–1915 годах в доме находился Еврейский комитет помощи жертвам Первой мировой войны. Чуть позже тут открылись публичная еврейская библиотека-читальня, общество любителей еврейского языка.

А в одной из "еврейских" коммуналок проживали драматург Моисей Хащеватский, известный библиограф Моисей Айзенштадт, пианист Александр Беккерман и гинеколог Александр Мандельштам – брат прославленного советского поэта.    

Александр Эмильевич с женой занимали узкую комнату в тогдашней квартире № 3 площадью 17 квадратных метров с одним окном. Осип часто гостил у брата, а в январе – июне 1931 года жил у него. По свидетельству современников, именно здесь, на лестнице первого подъезда, свесившись с перил, поэт кричал вдогонку стихотворцу, который жаловался, что его не публикуют: "А Будда печатался? А Христос печатался?" 

Полгода в Старосадском стали одним из самых плодотворных периодов творческой биографии Мандельштама. "Мы были подвижными и много гуляли, – вспоминала жена поэта Надежда Яковлевна. – Всё, что мы видели, попадало в стихи: китайская прачечная, куда мы отдавали бельё, развал, где мы листали книги, ещё не покупая из-за отсутствия денег и жилья, уличный фотограф, щёлкнувший меня, Мандельштама и жену Шуры, турецкий барабан и струя из бочки для поливки улиц".  

Своему шумному соседу Беккерману Осип Эмильевич посвятил такие строки: "Жил Александр Герцевич, / Еврейский музыкант, / Он Шуберта наверчивал, / Как чистый бриллиант..."  

В этом же доме Мандельштам написал знаменитое стихотворение "За гремучую доблесть грядущих веков...". Отрывок из него выгравирован на памятнике поэту, который установили в 2008 году в близлежащем сквере.

Читайте также: Как арка и академик Сахаров обессмертили дом-легенду на Садовом