Любовь Попова была яркой кометой, пролетевшей над Землёй всего за несколько мгновений. За 35 лет жизни она оставила богатейшее наследие для мирового искусства.
– Невозможно вообразить, как один человек мог уместить в себе сколько талантов, столько гения, – рассказывает Мария Гадас, куратор музея. – Эта выставка для нас – вызов – масштабная, 7 залов и первая с ней после 1989 года. Чтобы рассказать о Любочке, как называл её Георгий Костаки, сохранивший большую часть коллекции, собраны её работы из многих музеев страны.
Классика и насыщенные чёрный, зелёный, коричневый
Счастливое детство Люба проводила вместе с братьями и сёстрами в родительском имении в деревне Красновидово в Подмосковье. Семья была обеспеченной, отец владел несколькими суконными фабриками – поэтому дети получили прекрасное образование. Родители любили музыку и искусство. Юная художница изучала лучшие журналы по искусству, которые выписывал отец, и рисовала карандашом, а позже писала маслом природу, дома, мосты и жителей окрестных имений в академической живописи и неопримитивизма, использовав насыщенные тёмные цвета: чёрный, зелёный, коричневый.
Путешествуя с родителями по Италии в 1910 году, Люба восхищалась работами итальянских мастеров, а по возвращении с подругой Людмилой Прудковской снимала в Москве студию, где писала портреты с натуры.
Её художественный мир поменялся после поездки во Францию в 1912 году.
Кубизм и яркие красный, синий, белый
С подругой Надеждой Удальцовой Попова поехала в Париж, центр передовых открытий, учиться в одну из самых известных в то время академий "Ля Палетт", где преподавали кубизм лучшие мировые мастера.
– Здесь под влиянием французского искусства увлекается работами Сезана, Дерена и, впитывая их мастерство, создаёт свои первые кубические картины, работая над натурой скрупулёзно, – рассказывает Мария. – Уже в этих произведениях чувствуется характер Поповой – сложный, настойчивый. Можно сказать, что к себе она слишком строга: для одной работы сперва делает десятки эскизов.
Попова влюбилась в творчество Врубеля, считая его предвестником кубизма в русском искусстве, и, помимо стиля, поменялись и цвета её работ: появились красные, синие и белые краски. Уже через год Попова увлеклась кубофутуризмом – она добавила в свои работы буквы, поменяла текстуру холста: использовала гипс, газету, обои. Её больше интересовала не натура, а, как и многих художников того времени, геометрическая объёмная форма и движение, олицетворявшие новый механизированный мир. Попова писала абстракции, где главными героями становились часы и скрипка. Экспериментируя с цветами и линиями, она создавала в работах пространство четвёртого измерения (так авангардисты называли время), в которое захватывался зритель, изучавший картину.
В работах Любови Поповой есть внутреннее сияние. Она проходила слоем краски через всю картину, а после писала иную форму другим цветом – так один цвет просвечивался через другой. Это многоэтапный процесс, который показывает, как у неё всё было продумано и сложно. Андрей Сарабьянов, искусствовед
Живописная архитектоника и звенящие жёлтый, красный, оранжевый
В 1918 году Любовь Попова вышла замуж за Бориса фон Эдинга, искусствоведа, исследователя русской архитектуры. У них были разные взгляды, но он её ценил и поддерживал. Вместе они путешествовали по глубинкам, изучая деревянное зодчество, и Попову увлёк мир архитектурных конструкций.
– Муж, с которым они прожили всего несколько лет, и архитектор Александр Веснин, друг юности, прививают Поповой любовь к архитектуре, – говорит Мария.
Очень важной для восприятия цвета для Поповой стала поездка с семьёй в Самарканд. Оттуда она привезла совершенно изумительные ярко-синие рисунки национальных узоров и после пришла к новому в живописи направлению, которое назвала "живописной архитектоникой". Она начала писать большие живописные работы, яркие, где много воздуха и света.
– На выставке зал с этими картинами для меня один из центральных. В них видно, насколько Любовь Попова – художник мощный, самостоятельный, абсолютно независимый и яркий. Отношения с архитекторами повлияли на её способность прекрасно выстраивать пространство на плоскости.
Архитектурные конструкции, искусство для народа
В 1920-х годах в художественном мире стала популярна идея производственного искусства, то есть искусства, которое должно служить массам. Любовь Попова расписывала плакатные обложки для различных изданий, а затем занималась разработкой костюмов для пьес и проектировала декорации, изменившие природу театральных постановок.
– Смелость Поповой восхищает. Зная, что Мейерхольд ставит неоднозначную пьесу "Великодушный рогоносец", она создаёт совершенно новаторские декорации: многоуровневую конструкцию, в которой детали движутся, а актёры весь спектакль играют внутри, – говорит Мария Гадас. – Эти декорации стали настоящей революцией, оставив бархат и исторические костюмы в прошлом. Это начало конструктивизма в театральном искусстве. В живописи Попова также ищет упрощения и уходит в "пространственно-силовые построения".
В 1921 году Любовь Попова перестала заниматься живописью и посвятила себя производственному искусству. С Варварой Степановой она откликнулась на объявление в газете: на фабрику нужны художники по ткани. Идея создавать красивую одежду для рабочих женщин её полностью поглотила.
– Ни один художественный успех не представлял ей столь глубокого удовлетворения, как вид крестьянки или работницы, покупающей платье с её эскизами, – объясняет Мария. – Они потрясающие, разнообразные и очень современные даже для нашего времени. Предполагаю, что они вдохновляли Пита Мондриана, Виктора Лазаретти и других известных деятелей мира моды и искусства.
Производственное искусство – последнее, чем занималась художница. Она ушла из жизни от скарлатины через два дня после смерти маленького сына. В эскизах для тканей и дизайне одежды для работниц советских заводов, возможно, она искала и нашла то движение, к которому всегда стремилась в своём творчестве.
