210 лет назад русская армия вошла в Париж: казаки завоевали художников

В последний раз их показывали больше четверти века назад, а сейчас достали из фондов совсем ненадолго – всего на месяц. Из 25 имеющихся в музее картинок зрителям показывают 16.

– Это большая редкость, что мы демонстрируем оригиналы: например, в парижском музее Карнавале всего 4 акварели Опица, которые однажды после экспонирования от воздействия света стали коричневыми, и это катастрофа, – рассказывает Metro Константин Игошин, заведующий сектором научно-экспозиционного отдела ГИМ. – Так что мы очень волнуемся за их состояние и потому показываем очень редко и недолго. 

Повод, действительно, исторический: ровно 210 лет назад, 31 марта 1814 года, после нескольких лет кровопролитных сражений с наполеоновской армией, русское войско вошло в Париж. В 11 часов утра во главе огромной свиты (свыше тысячи генералов и офицеров разных наций) на белом коне Марсе, некогда подаренном Наполеоном, в Париж въехал российский император Александр I. После парада союзнических войск он обратился к делегации мэров Парижа: "Я люблю французов, признаю среди них одного лишь врага – Наполеона. Лишь отборная часть наших войск вступит в пределы вашего города. Я хочу воздать добром за зло".

Состав русской армии был многонационален, но одной из её самых колоритных частей были казаки, которые привлекли внимание местного населения и, конечно, художников. Среди них был и уроженец Праги Георг Эммануэль Опиц, который немедленно бросил живописать парижские нравы и принялся рисовать "гигантов-казаков", как их нередко описывали в своих записках многочисленные современники события. 

Всего Опиц успел нарисовать около 50 сюжетов. Казаки разбивают лагерь недалеко от Вандомской площади, купаются с лошадьми в Сене, смотрят представление уличного фокусника, гуляют с дамами и даже рассматривают развешанные на продажу карикатуры на самих себя. Что характерно – все эти рисунки отличает доброжелательный взгляд на захватчиков французской столицы.

– Такая интерпретация для иконографии события была типична, – рассказывает Константин Игошин. – Несомненно, есть и зловредные карикатуры, но благожелательный взгляд существенно преобладает и среди французских художников. 

Русские, действительно, вызывали у местного населения куда больше симпатии, чем немцы и австрийцы, которых французы прямо называли "канальями и кровопийцами". Кроме того, французы после чтения прокламаций Наполеона ожидали увидеть озверевших и оборванных людей, а увидели прямо противоположную картину. Вот как описывал своё вхождение в Париж командир Черниговского пехотного полка Пётр Протопопов (его дневник тоже есть на выставке): 

"Прекрасная одежда и вид наших людей, их множество и порядок удивили французов. Толпа ежеминутно возрастала вместе с их удивлением. Улицы были так наполнены, что едва можно было проехать. Повсюду раздавались крики: "Vive Alexandre! Vive la paix!" Шапки и шляпы летели на воздух и платки везде размахивались".

Русский оккупационный корпус оставался во Франции до 1818 года, за это время в нём успело образоваться несколько дезертиров, вступивших в отношения с местными дамами. Гораздо больше, несколько десятков тысяч, французов осталось в России.

– Франция того периода не была благополучной: Париж был богатым городом, а французская провинция – бедна, – рассказывает Константин Игошин. – Французы, посетившие Московскую область в 1812 году, были поражены её достатком и восхищённо писали в мемуарах о "богатых шато" и крытых тёсаных крестьянских избах. Франция была разорена революцией и была куда беднее, например, Германии. 

– Взгляд Опица удивительным образом совпадает с тем, как воспринимали своё пребывание в Париже русские офицеры, – отмечает Алексей Левыкин, генеральный директор Исторического музея. – Воспоминания и литературные эссе эпохи 1812– 1814 годов наполнены радостью по поводу окончания войны, благодарностью за дружественное участие горожан, удивлением перед лёгкостью общения с ними.

 Читайте также: Метростроевцы помогли художникам смонтировать динозавров и мамонтов